Казнь. Генрих VIII - [23]

Он доказывал Генриху, зная его доброе сердце, что смертная казнь, во-первых, слишком жестока, а во-вторых, в этом случае несправедлива, поскольку не по доброй воле полные сил землепашцы становились бандитами и часто не в их власти возвратиться к труду. По этим причинам он оспорил желание монарха. Генрих с ним согласился. В парламентский акт о бродягах смертная казнь не вошла.

Пожалуй, ничего большего он не добился, но и королю в его канцлерство удавалось не всё. Он был всё-таки вторым лицом, а не первым, действие большей частью не зависело от него, но он использовал любую возможность противодействия.

И противодействовал всякий раз, когда угадывал в замыслах короля ущерб свободе или имуществу англичан.

Противодействовал...

Только противодействовал...

Много ли, мало ли это?..

Глава пятая ПРИЁМ

Генрих съел цыплёнка, с удовольствием обглодав каждую кость, выпил вина и приготовился к выходу. На нём был расшитый парадный камзол, свободно схваченный поясом, чтобы не слишком выдавался живот. Широкая грудь была украшена золотой цепью и орденом, без которого ему не всегда удавалось чувствовать себя королём.

Прошёл в кабинет. Не думая ни о чём, постоял у окна. Позвонил и отошёл к другому окну.

За спиной едва слышно прошелестела открытая дверь. Тихий голос сказал:

— Испанский посол.

Именно испанского посла он видеть теперь не хотел и слишком громко произнёс, не повернув головы:

— Пусть ждёт.

Голос настаивал:

— По неотложному делу.

Неотложные дела раздражали, тем более неотложное дело испанца. Повторил:

— Я занят. Пусть ждёт.

Дверь прошелестела. Он остался один.

Отец завещал ему дружбу с Испанией. Завещание было разумным. Разорённой, ослабленной Англии угрожала опасность. Она утратила те провинции, которыми несколько столетий подряд владела во Франции, однако английские государи всё ещё имели законное право на французский престол, и французские короли вынуждены были от них откупаться немалыми суммами. Тем не менее Франция укреплялась, мощь её возрастала, и что бы могло помешать ей предпринять новый поход, подобный походу Вильгельма Завоевателя. И как бы Англия смогла себя защитить, одна, без союзников, без хитрой, продуманной дипломатии на континенте?

Испания как нельзя лучше подходила в союзники, позволяла вести сложную дипломатическую игру и сама по себе была безопасна. Она совсем недавно стала единой страной. Сперва Арагон и Кастилия вступили в союз, скорее семейный, чем государственный. Потом они общими силами с великим трудом завоевали Гранаду и выгнали с полуострова мавров. Но завоевание всё ещё оставалось непрочным, а личный союз двух государей, Изабеллы и Фердинанда, был под угрозой.

Когда Изабелла скончалась, ей наследовала Жанна Безумная, её дочь, супруга Филиппа Красивого, правителя Фландрии. Она, разумеется, не могла управлять. Её регентом королева назначила своего мужа Фердинанда Католика. Кастильские гранды этому воспротивились, а Фердинанд оказался слишком слаб умом и характером, чтобы сломить их сопротивление силой. Составился заговор. Гранды призвали в Кастилию Филиппа Красивого. Герцог Медина-Сидония предложил ему две тысячи всадников и пятьдесят тысяч дукатов. Едва он ступил на испанский берег в Корунье, его окружили мятежные гранды. Лишь герцог Альба и маркиз Денья остались верны законному регенту, который почёл за благо удалиться к себе в Арагон. Гранды торжествовали. Они нахально возвращали себе привилегии, отобранные у них Изабеллой, собирали в свою пользу налоги и захватывали земли и замки короны. Филипп очень скоро увидел его разорённым. Расстройство всех дел, чуждый климат Испании и несчастная склонность к женскому полу нравственно и физически стремительно разрушали его. Он умер. Неурядица всё разрасталась. Совет регентства грабил Кастилию как умел. Несколько грандов устремились на захват соседних владений. По счастью, несколько грандов, оттёртых от власти, вновь обратились к Фердинанду Католику. Его власть была восстановлена, но серьёзно ограничена теми, кто его возвратил.

Такая Испания была нестрашна ни Англии, ни Франции. В лучшем случае она могла наносить незначительные удары исподтишка. На серьёзные военные действия у неё не было сил, а Фердинанд по своему характеру и не стремился к серьёзной войне. Французские короли своей наглостью сами задирали его и нарушали его интересы. Они устремились в Италию. Итальянские города уже три столетия враждовали между собой и для отражения внешних нашествий были способны объединяться только на час. Перевалив через Альпы, французы врывались в Ломбардию, в Тоскану, в Романью и грабили их, насколько хватало уменья и рук. Они овладевали Миланом и Римом, занимали Флоренцию, захватывали Неаполь.

Неаполем правили короли из Анжуйской династии. Они состояли в родстве с Фердинандом Католиком. Правда, король Арагона считал их незаконнорождёнными, но он сам имел виды на это владение и потому оказывал племянникам посильную помощь, что, разумеется, раздражало французов. Отношения между Францией и Испанией из натянутых то и дело становились враждебными. Это было выгодно Англии. Со своей стороны, английские короли готовы были подать Испании руку дружбы и с её помощью восстановить своё положение на французской земле.