Казнь без злого умысла - [22]

– Ну как же здорово ты его уела!

– Ой, как она побледнела, когда ты ее об этом спросил! Сразу видно, что совесть нечиста.

Ведущие скромно улыбались и никому никогда не рассказывали, что шеф-редактор за десять минут до эфира (а программа шла именно в прямом эфире, а не в записи) показывала им сценарий, который они, естественно, запомнить не успевали и полностью полагались на то, что услышат потом в «ухе». И то, что они слышали и, соответственно, произносили во время программы, далеко не всегда полностью совпадало с написанным в сценарии. Эта сука Милановская пользовалась еще какими-то источниками информации, никогда не полагаясь только на сведения, собранные редакторами и систематизированные и обобщенные старшим редактором. Она ухитрялась раздобыть что-то «жареное», о чем никому не говорила вплоть до той самой секунды, когда во время программы подсказывала ведущему неожиданный вопрос или комментарий.

Гостями программы «Персона» становились и заметные фигуры в городе, и заезжие звезды театра, кино и эстрады (в Вербицке работали два театра – драматический и детский, и гастрольных спектаклей всегда было много), и обычные граждане, снискавшие известность благодаря какому-нибудь неординарному событию. А также супруги всех вышеперечисленных особ. Причем программы с супругами пользовались не меньшей, если не большей любовью среди телезрителей: кто, как не супруг или супруга, поведает о милых слабостях и бытовых привычках популярной личности? Это ж как на кухню заглянуть или даже в спальню…

Через две недели гостем программы должен стать мэр Вербицка Константин Кириллович Смелков, и Алена Арканова добросовестно подготовила весь материал. Сложность была в том, что Смелков бывал на программе и ранее, в первый раз – когда участвовал в прошлой избирательной кампании, во второй раз – когда уже стал мэром. Предстоящая программа – третья по счету, и вся информация, которую удалось собрать, была использована. Младший редактор и редактор, да и сама Алена вместе с ними, буквально из кожи вон лезли, чтобы накопать что-нибудь свеженькое, на чем можно построить интересные вопросы для ведущей. Ну, хорошо, шум вокруг убитых экологов. Это, конечно, остро, но на этом особо не поиграешь, потому что на прошлой неделе гостем программы был начальник УВД полковник Баев и весь разговор как раз вокруг этих убийств и крутился. Мэр вряд ли сможет добавить что-то новое. Проект трассы? Тоже столько уж говорено-переговорено об этом… Опять Смелков начнет пыхтеть про звероферму, которую он не даст в обиду, и про русские пушно-меховые традиции, и про то, что он строил ферму собственными руками. Сколько можно! Кроме того, на этой неделе в эфир пойдет программа с главным проектировщиком одного из двух вариантов прокладки трассы, он специально приедет из Перова для участия в ток-шоу «Персона». И если начать спрашивать мэра о проектах, начнутся сплошные повторы, а это зрителю скучно. Да и Милановская этого не допустит, ей нужно, чтобы было горячее, новое и острое. Единственное, что пришло в голову Алене, – это попытаться накопать хоть какую-то информацию об отношениях Смелкова и его главного конкурента на выборах Горчевского. Если удастся выяснить, что они, например, давно знакомы и дружны, то можно пощипать мэра за ягодицы вопросами о «протокольности» второго кандидата. А вот если между ними какая-то кошка пробежала или есть конфликт интересов и предвыборная борьба между ними настоящая, то Милановская обязательно сумеет (разумеется, устами ведущей) вывернуть разговор таким образом, чтобы гость потерял над собой контроль и начал поливать грязью соперника. А это всегда хорошо для телевидения. Вообще, человек, потерявший над собой контроль перед камерой, да особенно в прямом эфире, это самое лучшее, что может пожелать себе любая программа. И неважно, в чем именно проявляется потеря контроля – в рыданиях или просто в скатившейся слезинке, в неудержимом хохоте или в трясущихся от волнения руках, в глупостях и гадостях, которые произносит гость. Это всегда хорошо. И об этом всегда помнит ненавистная Милановская. Конечно, положа руку на сердце, Алена Арканова знает, что шеф-редактор права и работать можно только так, если хочешь, чтобы твоя программа имела высокий рейтинг. Но все-таки одно дело – сценарий программы и совсем другое – поведение с сотрудниками и подчиненными. А вела себя Милановская, на взгляд Алены, просто омерзительно.

Как бы там ни было, а материалы сдавать Милановской придется. Сегодня дедлайн – крайний срок, и если не сдать, она будет орать на всю редакцию. Алена еще раз открыла папку, чтобы все проверить: диск на месте, текст в файле, фотографии пронумерованы. Надо идти.

Но она не успела. Милановская, ярко накрашенная рыжеволосая молодая женщина со злыми глазами, сама заглянула в комнату редакторов. Настроение у нее, судя по всему, было преотличным, потому что шеф-редактор одарила Алену скупой улыбкой, что вообще-то случалось чрезвычайно редко.

– Я ухожу, – сообщила Мила, – меня сегодня уже не будет. Смелков готов?

– Да, Камилла Теодоровна, – испуганно пискнула Алена, – я как раз собиралась вам отнести.