Каждый выбирает свой путь - [3]

— Им тоже нужен совет Учителей?

— Ты пойдешь на свадьбу? — уклонился от ответа Кори. — Идем вместе.

Свадьба давно началась, но Сальникова и Кори встретил сам хозяин дома и усадил к большому столу, накрытому прямо во дворе, на почетную сторону — лицом к восходу солнца. Справа от Сальникова сидел Горон, соседкой Кори оказалась Нола. Отчего-то Кори сразу сделался очень серьезным, смотрел прямо перед собой, почти не поворачивая головы в ее сторону.

Кирос протиснулся между Гороном и Сальниковым, протянул чашу с вином.

— Выпей, чужеземец, — проговорил он чуть заплетающимся языком. — Это вино так же сладко, как твои сказки, но пьянит куда больше.

Он рассмеялся, довольный своей шуткой.

— Вчера ты вернулся с гор, — заговорил он, едва чаши опустели. — Не видел ли ты там чего-нибудь странного?

Горон в это время был увлечен спором с соседом слева и не слышал вопроса. Сальников уже собрался ответить, как вдруг почувствовал легкое, но настойчивое прикосновение локтя Кори.

— Нет, — помедлив сказал он. — А что странного можно увидеть в горах?

— Не знаю, Сказочник, — весело закричал Кирос. — Много небылиц ходит по свету, но, в отличие от твоих, они вовсе не так интересны.

Он вдруг вскочил и закричал еще громче:

— Тихо! Сейчас мы услышим о волшебных приключениях, о славных богатырях и страшных чудовищах! Вик-тор будет рассказывать сказку!

Шум утих. Сальников достал из чехла лютню и провел пальцами по струнам…

Они вышли засветло, и когда солнечные лучи окончательно прогнали ночные тени, уже были на перевале. Разговаривали мало потому, что идти приходилось друг за другом, да к тому же Сальников, рассчитывавший добраться до цели скорее, чем в первый раз, взял довольно высокий темп.

К вечеру он увидел, что Кори заметно устал, и решил сделать привал. Поев, они завернулись в плащи и легли по обе стороны костра, но спать не хотелось ни тому, ни другому.

— Послушай, Кори, — сказал Сальников. — Расскажи мне об Учении. Я уже два месяца живу в долине, но не знаю о нем почти ничего. Или об этом тоже не полагается говорить с чужеземцами?

— Ты просто не спрашивал, — ответил Кори. — Учение открыто для всех. Смысл его прост, цель ясна. Человек должен быть чист в делах и помыслах перед лицом Великого Судии, и тогда дети его детей достигнут истинного могущества.

Учителя Подземного Храма знают мудрость минувших дней, приумножают ее и передают всем желающим безвозмездно, требуя лишь одного: соблюдения главных заветов. Их немного, но они стали законами нашего маленького мира: ни одно знание не должно нести зло, лишь то знание истинно, что отмечено печатью доброты; случайно причиненное, неумышленное зло не заслуживает отмщения; зло намеренное — влечет изгнание того, кто его совершил; убийство не должно служить источником существования, способом продолжения жизни…

— Подожди, Кори, — прервал его Сальников, — но ведь раньше среди жителей долины было немало охотников?

— Да, — согласился тот, — правда, я уже не помню того времени. Когда-то жители долины охотились, чтобы прокормить себя, и Учителя не запрещали этого, потому что иного способа выжить не было. Но однажды накопленное знание родило новое. Учителя показали людям, как сделать поля всегда тучными. Они раздали чудесные семена, взращенные с помощью Великого Судии, и урожаи сделались вдвое обильнее. Они указывали лучшее время для начала сева и сбора урожая, что делать для того, чтобы земля не истощилась. Тогда в каждом доме еды стало вдоволь, и исчезла необходимость убивать.

— А те, кто не захотел принять Учения?

— Такие ушли из долины. Им нечего здесь было делать. Остальные отвернулись от них. Они переселились далеко в горы или к океану…

— Что дает постижение Учения?

— Некоторые из посвященных умеют излечивать раны и внутренние болезни, иные предсказывают погоду, другие становятся хранителями памяти прошлого и решают споры между жителями долины.

— А ты бы хотел стать Учителем? — не удержавшись, спросил Сальников?

Кори помолчал, потом произнес строго.

— Учитель — это не занятие. Можно хотеть стать пастухом, кузнецом или, — он слегка усмехнулся, — собирателем сказок, и желание твое, возможно, исполнится. Но хотеть сделаться Учителем бессмысленно, желание здесь не имеет никакого значения, потому что Учитель — это сущность.

«Ну что ж! — размышлял Сальников. — Пожалуй, Учение не совсем религия и не совсем философия — скорее нечто среднее. Учителя избавили долину от угрозы голода (выходит, они всерьез занимаются селекцией), лечат, разрешают споры. Наконец, проповедуют ненасилие. Минусы? Отсутствие очевидных признаков прогресса. Но это с нашей, земной точки зрения. Чего, например, стоит одна их медицина! Даже нам не грех поучиться. Да ведь они и телекинез осваивают.

Мир, спокойствие и умеренное изобилие. Не так уж плохо. Разве не к этому стремилось человечество во все времена? Прямо рождественская картинка!»

Однако что-то в этой картинке Сальникову не нравилось, хотя и не мог он пока понять, что именно.

…Он проснулся внезапно, сразу, от ощущения давящей тревоги и рывком вскочил на ноги, озираясь спросонья. Кори тоже не спал, стоял у потухшего костра в такой же напряженной позе. Значит, причина их пробуждения одна и та же.