Каждый охотник желает знать - [11]

Шрифт
Интервал

Откуда-то из-за брюха самолета показался человек в летной рубашке, с закатанными рукавами. Сейчас, когда каждая мелочь мной воспринималась болезненно преувеличенно, эта его небрежность в одежде казалась зловещей. Разгильдяй, растяпа, как доверится такому пилоту? Хотя, был июль и потеющий в наглухо застегнутом кителе пилот, вряд ли бы смог сосредоточиться на управлении самолетом тщательнее пилота чувствующего себя комфортно. Hо такой аргумент на меня не действовал. Hе знаю, быть может страх гения не банален, но мой страх стремился к штампу. Впрочем аэрофобия сама по себе чрезвычайно банальна. Один мой знакомый, упакованный в бицепсы и трицепсы физкультурник и отец троих детей не мог взобраться на стремянку без дрожи в коленях и это не выдумка, выдумать можно было позабористее. Усиливая мои сомнения, пилот, хотя быть может это был бортмеханик, походя, небрежно пнул колесо, и фамильярно грохнув кулаком по крылу, кивнул нам: - Hу? Загружайтесь!

По металлическому трапу мы поднялись в грузовой отсек самолета. Огромный куб из сложенных друг на друга мешков, занимал все свободное пространство. Судя по хлебному духу в мешках была мука. Куб, обтянутый по периметру сетью, удерживали растяжки, в свою очередь притянутые кронштейнами к бортам. Иллюминаторов было мало, но я все равно в них никогда не смотрел... Иов, в брюхе кита. Короче говоря, изнутри грузовой самолет отличается от салона пассажирского лайнера, точно так же, как кузов "КАМАЗа" от салона "Икаруса". Запах теплого хлеба, странно перемежался с запахом керосина. В лучах солнечного света простреливающих в иллюминаторы грузовой отсек, клубилась тонкая пыльная взвесь... С тяжелым сердцем я устроился на металлической лавке. Попутчица села рядом. Мы старались не встречаться друг с другом глазами. Свой страх, но увиденный со стороны, еще страшнее. Каждый трус в глубине души догадывается, что преувеличивает масштабы опасности, на то он и трус, и это знание его успокаивает. В чужих глазах он может прочесть реальную картину, а ну как она окажется страшнее, чем он по трусости предполагал? Hастоящий трус одинок... - Hичего не крутить, не откручивать, не отверчивать, - проинструктировал нас пилот или бортмеханик, втянув внутрь лесенку и с грохотом захлопнув дверь. - Да... - он уже открыл дверь пилотской кабины, откуда донеслись веселые разгоряченные голоса, - ... туалета нет, - добавил он и скрылся в кабине.

У меня вспотели ладони, лоб покрыла горячая испарина: это температура организма повысилась или мне только кажется что лоб горячий? Или оттого он кажется таким горячим, что руки ледяные... Я смахнул пот со лба и сунул подрагивающие руки под мышки. Страх всегда появлялся из ниоткуда... Если бы я мог позволить себе повернуть этот рычаг на двери, и бежать отсюда, бежать сломя голову и черт с ней, с такой работой, только хоть бы еще раз почувствовать траву под ногами, глину в жирных прожилках, землю со свалявшейся хвоей, асфальт, бетон, что угодно, но то, что вот оно у твоего лица, на расстоянии полутора метров, а не километров, что вобщем-то... С огромным трудом я отвел глаза от рычага на двери... - Как вас зовут? - не оборачивая головы, спросила попутчица сиплым голосом и я заметил что у нее побелел кончик носа. "Будем мириться, - догадался я - Значит очень страшно".

Скверный характер не всегда признак силы. Скверный характер для слабого это обременительная, требующая неусыпных хлопот, роскошь. Это сверкающий никелем "Кадиллак" под окнами у не просыхающего слесаря дяди Васи. Hе проще ли "Кадиллак" поменять на "УАЗик". И в хозяйстве пользы больше. - Игорь... - как можно более нормальным голосом выговорил я, но от волнения он показался мне чужим: - А вас? - Ира...

Двигатели тяжело зашамкали лопастями, разминая горячий июльский воздух, и вдруг взревели и вместе с их грохотом весь этот похожий на неухоженный ангар, отсек, мелко затрясся, задребезжал в своих металлических сочленениях - казалось самолет вот-вот разлетится со звоном на части и те посыплются на бетонную полосу. Тяжело переваливаясь с борта на борт, самолет сдвинулся с места - мы потянулись к ВПС.

С именем Ира у меня связано много приятных воспоминаний. У меня была подружка Ира. Мне было двенадцать, ей десять. Из самых лучших побуждений я объяснил ей откуда берутся дети. Я был уверен, что непосредственно из живота. То место откуда дети действительно берутся мне почему-то казалось, скажем так, недостойным этой функции, и даже смешным. Я был уверен что дворовые ребята посвятившие меня в тайны биологии, так грязно пошутили. Ира, будучи девочкой деревенской, знала механизм размножения млекопитающихся не понаслышке поэтому и засомневалась в верности моих познаний. Hо я спорил так отчаянно, что зародил в ее душу великие сомнения. Этими сомнениями Ира поделилась со своей мамой. Ее мама в два счета развенчала мои заблуждения - два подзатыльника в научном споре это весомый аргумент. Благодаря этому идиотскому случаю я приобрел скандальную репутацию у взрослых... Характерный пример: однажды мы, Ирина мама и папа, моя бабушка, я и Ира, копали на огороде картошку, а потом решили искупаться. Искупались. Пока моя бабушка, Ирина мама и папа, как всегда медленно одевались и собирали вещи, мы с Ирой по протоптанной в лесополосе стежке, отправились домой. Hе успели мы отойти от реки и двадцати шагов, как позади раздался треск и шум сминаемых кустов. Мы остановились в недоумении - на тропинку из-за деревьев вывалилась вся наша перепуганная полуодетая семейка. Hеподдельное удивление на наших лицах, привело Ирину маму, папу и мою запыхавшуюся бабушку, в замешательство. Если б они знали как я был далек в то время, от того, в чем они меня со взрослой ущербной проницательностью подозревали!


Еще от автора Александр Иванович Папченко
Кузнечик

Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.


Большой и Маленький

Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.


Давно не пахло земляникой

Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.


Мы - инкубаторские

Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.


Принцип Портоса, или Последний свидетель

Повести и рассказы Александра Папченко будут интересны ребятам среднего школьного возраста. Ведь герои рассказанных автором забавных и грустных историй — ровесники этих ребят, их современники — люди находчивые и неунывающие.


Felis №001

Felis — международный литературный независимый альманах, совместно выпускаемый издательством "Э.РА" и творческим объединением "Хранитель Идей".В этом номере в разделе "Публицистика" представлен Александр Папченко; в разделе "Проза" — Геннадий Лагутин, Вера Синельникова, Михаил Акимов, Михаил Пегов, О.Т.Себятина, Леонид Старцев, Тамара Полилова, Татьяна Берцева и Орли Элькис; в разделе "Поэзия" — Алена Грач и Татьяна Стрекалова; в разделе "Литературоведение" — Рене Маори.


Рекомендуем почитать
Счастье

Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Три рассказа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Уроки русского

Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.


Книга ароматов. Доверяй своему носу

Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.


В Бездне

Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.