Казаки. Между Гитлером и Сталиным - [111]

Отдельно стоит сказать о казачьих подразделениях немецких спецслужб. Всего на Восточном фронте действовали 6 диверсионных команд Абвера (Абверкомандо), в подчинении каждой из которых находилось от 2 до 6 абвергрупп. Главной задачей этих специальных подразделений были вербовка, подготовка и переброска агентуры со специальными заданиями диверсионного, пропагандистского и разведывательного характера. Кроме того, они создавали специальные истребительные и штурмовые подразделения из числа советских коллаборационистов, в том числе из казаков, которые проводили спецоперации в тылу советских войск, а также использовались для ведения войсковой разведки и проведения антипартизанских операций.

Разведывательная абвергруппа-103, входившая в состав Абверкомандо-101, с 1942 года активно создавала подобные части казаков-диверсантов в Мариуполе и Волновахе. Данные подразделения предназначались для ведения боевых действий в советском тылу при отступлении немецких войск. Часть личного состава использовалась на хозяйственных работах, охране помещений и сборе теплых вещей у населения. Добровольцы вербовались в лагерях военнопленных в Горловке, Полтаве, Волновахе, Авдеевке, Павлограде, Днепропетровске, Прохладном. Позднее при группе были организованы курсы подготовки разведчиков. 1-я группа курсов (5—10 человек) была казачьей, срок обучения составлял от 5 до 20 дней, после чего слушателей перебрасывали в советский тыл. В Крыму при абверкоманде НБО был сформирован казачий отряд под командованием бывшего полковника Императорской и Белой армии Шалибабаева.

При разведывательно-диверсионной абвергруппе-210, действовавшей на Южном участке фронта, был сформирован Казачий полк особого назначения (командир — полковник Т. Хоруженко), состоящий из 4 сотен. Абвергруппа-204 в конце октября 1943 года в селе Васильевка близ Кировограда создала казачий взвод (80 человек), который использовался для борьбы с партизанами. В абвергруппе-218 в сентябре 1944 года в Чехословакии был сформирован 3-й специальный отряд из 45 казаков, который также использовался для борьбы с партизанами, при контрразведывательной абвергруппе-323 действовал небольшой казачий отряд из 20 человек под командованием унтер-офицера, бывшего лейтенанта РККА Василия Остапенко. В марте 1942 года Главным управлением имперской безопасности (РСХА) был создан разведывательно-диверсионный орган «Унтернемен Цеппелин», основной задачей которого стала работа по дестабилизации советского тыла, причем большое внимание уделялось работе по национальному расслоению и стимуляции сепаратистских тенденций. В составе руководящего штаба «Цеппелина» был создан отдел Ц2, отвечавший за подбор и обучение русской агентуры. В свою очередь в его структуре существовало «казачье отделение» Ц2Б, которым было подготовлено от 40 до 100 казаков-диверсантов.

Подводя итог, можно отметить, что казачьи части, появившиеся в составе охранных дивизий, танковых, пехотных армий и оперативных соединений вермахта в течение 1941–1942 годов в целом представляли собой довольно внушительную и боеспособную силу, сыгравшую значительную роль в борьбе с партизанами в тыловых районах групп армий, а в редких случаях успешно используемую и на фронте. Связано это было, прежде всего, с тем, что личный состав этих подразделений либо практически полностью состоял из людей, ненавидевших советскую власть (как в случае с небольшими частями, самообразовавшимися или образованными на территории Ростовской области, полком «Платов», полком фон Юнгшульца), либо из добровольцев, самостоятельно решивших перейти на сторону немцев (эскадрон Загородного и некоторые другие части). Остальные или проходили тщательную проверку на лояльность нацистскому режиму (дивизион Кононова), или были набраны из казачьих частей, уже успевших хорошо себя зарекомендовать (полк фон Рентельна).

Плюс к этому, немецкое командование тщательнейшим образом следило за своими «союзниками» и контролировало буквально каждый их шаг. Во многих казачьих формированиях все сколько-нибудь важные командные посты занимали офицеры вермахта. А там, где командирами преимущественно были бывшие советские военнослужащие, немцы осуществляли строжайших контроль за всем происходящим и старались направлять в такие части своих наблюдателей.

Но, даже несмотря на все эти меры безопасности, несмотря на то что многим казачьим формированиям действительно удалось завоевать доверие вышестоящего командования, немцы так и не смогли до конца довериться своим «боевым товарищам». Это подтверждает и тот факт, что вплоть до катастрофы под Сталинградом и последовавшего вслед за ней отступления немцев казаков (за редким исключением) старались не использовать на фронте, где они, по мнению большинства солдат и офицеров вермахта, в любой момент могли дрогнуть, предать или нанести удар в спину. Формирование и использование казачьих частей, как, впрочем, и всех других изменнических формирований, осуществлялось лишь для того, чтобы не проливать немецкую кровь там, где можно пролить русскую.

Неудивительно, что при таком отношении практически любому немецкому офицеру было неприятно командовать частями, состоящими из перебежчиков и изменников Родины. Многие считали направление на службу в восточные формирования тяжелым наказанием — прежде всего потому, что не могли в глубине души не презирать своих подчиненных.