Казак Дикун - [44]

— Оборудуйте быстрее позицию, — неоднократно заверял воинов наезжавший сюда вертлявый, горбоносый майор Панчулидзев, ведавший продовольственными и вещевыми магазинами гарнизона, — и экспедиционная казна воздаст вам по заслугам.

Но вот уже пушки привезли и установили, канониры заняли при них штатные должности, а с первостроителями батареи никто и не собирался рассчитываться. Тут уж и Федор Дикун не выдержал:

— Брехуны несчастные, — выругался он. — Слово дают, а выполнять его не хотят.

Накладки и сложности наблюдались не только в Саль- янах. Посетивший лагерь черноморцев на острове Сары в десяти верстах от Ленкорани контр — адмирал Федоров вынес отсюда удручающее впечатление. В тот день, 6 августа, он издал приказ о немедленной смене места его расположения.

Остров Сары вытянулся к берегу полуострова Камы- шеван в форме большого головастика, примерно на десять верст. Хвост его был обращен в открытое море, а голова — к Камышевану и узкому заливу, до конца не защищенному от проникновения персидских налетчиков. Верхняя его часть, где сосредоточились казаки, сплошь представляла собой болото, в испарениях которого гнездились мириады болезнетворных миазмов. Люди слабели, участились случаи смерти. А лекарское дело находилось в крайне неудовлетворительном состоянии.

В начале августа командование десантной группы войск на острове Сары снарядило в глубокий поиск и боевую разведку к неприятельским материковым Зензелинским берегам полубот «Орел», боты «Сокол» и «Летучий» с командой казаков в числе пятидесяти человек во главе с сыном бригадира Головатого, капитаном Александром Го-

ловатым. В ответственный рейд ему в помощники выделялись есаулы четвертой и пятой сотен Моисей Рева и Григорий Жвачка.

Личный состав моряков находился под командованием капитана Федора Аклекчеева. Подчиненные ему лейтенанты Сухов, Алферов, Епанчин, Свитин получили приказ быть не просто судоводителями, а составителями лоций и картографами в незнакомых квадратах Каспия. Им предстояло измерить глубины Зензелинского залива, его бухт, нанести на карту очертания Камышеванского полуострова и района Ленкорани, где, по сведениям, находилось немало али — мохаммедханских головорезов. Данными лейтенантов вскоре воспользовался генерал — адъютант Федор Есипов для составления плана прилегающих местностей.

Десантирование на зензелинский берег проходило при ожесточенном сопротивлении персов. По черноморцам они ударили орудийными и ружейными залпами.

— Канонирам! Огонь по противнику! — раздались команды на всех трех судах.

Черноморцы не только не остались в долгу перед неприятелем, но и тут же с лихвой отплатили ему за внезапный, хотя и беспорядочный обстрел флотилии.

В ходе операции случилось так, что вставшие на якоря в Зензелинском заливе суда с черноморцами стали окружать персидские фелюги с поднятыми красными флагами — знаками войны. Они приближались нагло, под прикрытием огня пытались перерубить якорные канаты с тем, чтобы приливной волной разбило суда о камни и выбросило на берег, а затем уж расправиться с остатками команд.

С неприятельских фелюг неслись ругательства и угрозы. Есаул Рева скомандовал одному из принятых на борт беженцев — местных армян, владевшему персидским языком:

— Крикни им, чтобы убирались подобру — поздорову. Якорные канаты порубить не дадим, вступим в решительное сражение.

Не помогло. Противник лез напролом. Тогда казаки, одолжив красные пояса у своих спасенных армян, замахали ими в знак вступления в бой.

С кормы, с носа судна они повели прицельный огонь, имея на каждое ружье по сто патронов. У персов тут же было выбито восемь командных чинов.

Убедившись в бесперспективности своего предприятия, неприятельский отряд пришел «в робость и замешательство». Отстреливаясь из‑за бортов своих киржим, пер- сиане усиленно гребли к берегу, а затем поспешно прятали лодки в укрытия за песчаной косой.

Черноморцам достались трофеи — лодки, одежда, мануфактура, деньги. Лейтенант Иван Сухов даже наградил лихих казаков и матросов трофейным одеянием.

Особенно отличились в бою казаки Брюховецкого, Дядьковского, Корсунского и Медведовского куреней Игнат Сова, Григорий Орды, Михаил Минько, Андрей Щербина, Иван Павленко, Иван Савченко, Логвин Сопельник, Алексей Недавний, Ефим Низкий, Кондрат Белый.

Предводитель похода Антон Головатый в рапорте кошевому Чепеге лестно отозвался об удачной операции, заявив: «из сего справедливо сказать можно, что казацкая слава не загинула».

О двухнедельном разведывательном поиске и драматических стычках с передовыми персидскими отрядами Федору Дикуну рассказал уже в сентябре его земляк, сотник первой сотни Игнат Кравец при их встрече на острове Сары, куда Федор прибыл по заданию лейтенанта Орловского за оптическими приборами для батарейных офицеров.

С тех пор, как бравый сотник четыре года назад преподал Дикуну первые уроки воинской службы на плацу в Слободзее, он заметно погрузнел, на лице морщин прибавилось. Но оставался Игнат все тем же неунывающим и ловким на словцо, коммуникабельным дядькой.

— Наши поисковики в Зензелях, — охотно повествовал он о недавних событиях, — здорово проучили нехристей. К примеру, команда есаула Жвачки картечью запустила так, что многие персидские стрелки, сидевшие на прибрежных деревьях, посваливались с них наземь, как переспелые груши. Потом защитники берега позорно бежали с поля боя.