Казачья доля: воля-неволя - [59]
– Что-о? Ты думаешь, они перекрашены?
– Да тут и думать нечего, я с таким сталкивался – цыганские штучки!
– Тогда, может, Семен об этом не знал? Понимать надо, лошади взяты с бою, в спешке. Может, он к этому никакого касательства не имеет?
Конюх пожал плечами.
– Вы как хотите, Иван Федорович, а мне кажется, нужно об этом сообщить, куда следует. А то могут вас заподозрить. Мне что, я человек подневольный: сказали, покормить, я и покормил!
– Да, ты прав! – атаман почесал затылок. – Вот ведь пакость какая. Получается, вроде, мне придется на своего казака в Екатеринодар ябедничать.
– Не ябедничать. Это царское добро, его нужно возвращать туда, откуда оно украдено было. Опасно с такими делами шутить. А Семена вашего допросят, и отпустят, если не виноват. Может, и правда у цыган те кони побывали…
Атаман продолжал вслух сокрушаться, досадуя, что ему предстоит такое неприятное дело, как написание фискального письма.
– Я бы сказал, что на Семена это никак не похоже… если бы за год до службы с ним такое не случилось, помнишь?
– Это когда он на чужой безродной коняке станичный приз взял? – уточнил конюх, судя по тону до сих пор уязвленный такой несправедливостью.
– То, что коняка безродная, не главное. Главное, он за Кубань ходил. Причем, к горцам, а не, к примеру, донцам. Я еще тогда подумал, почему? Уж больно мать его, покойная Зоя Григорьевна, по нему тогда убивалась… Теперь вот лошади. Придется мне посылать в Екатеринодар нарочного… Ах, как нехорошо! Что о нас подумает Николай Николаевич!11
Письмо в Екатеринодар вскоре повез нарочный, но почти весь день Иван Федорович чувствовал себя так, будто это он совершил неблаговидный поступок.
Когда казачий полк вместе с другими солдатами вернулся из похода по усмирению горцев, Семен думал, что все его неприятности остались позади, но он успел только появиться в казарме, как раздался клич:
– Гречко – к командиру!
Он ушел и больше в казарму не вернулся. Казака арестовали.
Военный суд постановил: восемь лет каторги за противоправное деяние. Присвоение четырех лошадей с клеймом царских конюшен под предлогом военной добычи.
Офицеры впоследствии переговаривались между собой, что если бы казак не повел себя так глупо, не стал бы рассказывать на суде все в подробностях: и как сговорился с цыганами, и как он убедился, что перекрашенных лошадей вернули в табун, возможно, ему и удалось бы отвертеться.
Да если учесть, что Гречко взял царских лошадей в числе трофейных, а не сверх положенного, то, пожалуй, можно было бы обойтись исправительными работами, скажем, года на два. И это без упоминания о том, что своими героическими действиями он способствовал взятию в бою больших трофеев и, значит, больших поступлений в казну… Словом, казаку Гречко в сотне сочувствовали. Но что поделаешь, закон суров.
И пошел Семен в кандалах вместе с другими каторжанами трудиться во славу отчизны на соляной промысел. По этапу.
Что делать с похищенными лошадьми, станичному атаману не сообщили. Некоторое время спустя, пришло сообщение, что похищенные лошади списаны и возмещены за счет трофейного поступления.
Иван Федорович Павлюченко, получивший право распоряжаться задержанными в его конюшне лошадями, не пожелал оставить их у себя.
Отвел всех семерых на подворье Михаила Андреевича Гречко и сказал:
– Делай с ними все, что хочешь!
И ушел, не слушая благодарностей от старого казака. Какие могут быть благодарности, если атаман, можно сказать, собственноручно, отправил единственного кормильца этой осиротевшей семьи на каторгу?
Атаман не знал, что он ошибается.
Глава двадцать девятая
Все случилось почти так, как и прикидывала Люба. Через некоторое время Михаил Андреевич пришел в себя, опять начал работать на хозяйстве в полную силу, и в самом деле стал поглядывать по сторонам.
Шустрая вдова Матрена Журба, вроде невзначай заглядывавшая в хату Гречко по всяким надуманным мелочам, в конце концов, зацепила немолодого, но вполне еще крепкого казака.
Люба отца не осуждала: он честно выдержал год после смерти матери, не торопился забывать о ней, как некоторые другие мужчины. Старался тяжелой работой заглушить мысли о женщинах вообще, но природа все же взяла свое.
Правда, Люба в течение этого года тоже на месте не сидела. Она сходила в правление, где атаман лично помог ей записать в станичную регистрационную книгу решение о том, что вдове героического казака Василия Бабкина принадлежит половина его пая – пятнадцать десятин, которые по просьбе самой Любы были отмерены и застолблены.
И почти тут же, не небольшом косогоре по прозванию Сорочий, который примыкал к ее десятинам, началась стройка, каковой в станице до сих пор не было.
Едва установилась после дождливой весны теплая сухая погода, к косогору двинулись подводы с камнем и песком, и застучали своими инструментами рабочие, которых наняла Люба, чтобы они выложили щебнем широкую дорогу от станичного шляха к косогору, на котором Люба с помощью работников что-то мерила шагами и какие-то веревки натягивала.
Дорого было строить из камня, ох, как дорого! Но Люба договорилась с отцом, что когда деньги, поделенные между нею и родителями Василия кончатся, отец даст ей взаймы из Сёмкиных денег, тем более что восемь лет они ему не понадобятся.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу романа «Наследство в глухой провинции» положена история приключений Ларисы Киреевой, которая неожиданно оказалась наследницей большого дома в далёком Костромино. Киреева едет оформлять наследство и попадает в самый центр противостояния двух враждебных друг другу группировок, одна из которых причастна к смерти Ларисиной тётки Олимпиады. Это первая книга дилогии. Вторая называется "Холодное блюдо мести".
Юная княжна Ольга Литовская обладает удивительным даром — перед ее глазами вдруг встают картины будущего. Исполняются все ее пророчества — к счастью или несчастью других людей… Судьба сурова к княжне, с детских лет оставшейся сиротой. Она разлучает Ольгу с молодым мужем сразу после венчания; едва встретив, княжна теряет и единственного родственника Яна Поплавского, который обладает не менее загадочным даром, чем она сама. Судно работорговцев везет княжну по морю прочь от родины. Вырваться из рабства нужно любой ценой — ведь Ольге больше жизни необходимо спасти своего мужа и отыскать таинственного родственника…(другое название - "Они успели только обвенчаться").
Неисповедимы пути Господни… Княжна Софья Астахова и не предполагала, что судьба готовит ей такие испытания. Покинув родину, девушка вынуждена отправиться во Францию, чтобы отыскать несметные богатства, принадлежащие ее деду Еремею Астахову и его другу маркизу де Баррасу. Но дальше происходит и вовсе не предсказуемое: девушка оказывается в замке, где живет хозяйкой… Агриппина — ее крепостная, а ныне самая настоящая маркиза!Кроме того, после тайного венчания новоявленный супруг Сони, князь Потемкин, исчезает.
Невесту похитили прямо из-под венца, по дороге в церковь.Кузен жениха Станислав Поплавский насильно увез Лизу Астахову из Петербурга в Польшу в свое родовое княжеское имение, но пути обвенчавшись с йен в нервом же костеле. Лиза была как в бреду, она плохо соображала, что же произошло. А впервые пришла в себя, когда Станислав сказал ей, что он — ее судьба, а от судьбы, как известно, не уйдешь. Выходит, Поплавский считает, что укротил ее? Лиза про себя мстительно усмехнулась.Ведь недаром петербуржцы говорили, что княжна Астахова самая настоящая колдунья…
Продолжение романа «Наследство в глухой провинции». Лариса Киреева возвращается домой, выходит замуж, но её жизнь не только не становится безоблачной, но бывает и по-настоящему опасной, превращаясь порой в настоящий боевик.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.
«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.