Казачья доля: воля-неволя - [5]

Но ее настроение сыну не передалось. Скорее наоборот, он поглощал еду, почти не замечая, что ест. Возбуждение вновь охватило его. Надо непременно попробовать, устроить волчищу гон. Вместе с Митькой. Тот пока не знает, что его дружок задумал. Нагайку Семен тоже припас. И у Митьки есть нагайка. Оба заказали их у шорника в городке. Не дай бог такой нагайкой человека по лицу полоснуть. И глаза выбить можно…

Возле станичного правления уже толпился народ. Пришли даже иногородние, которые не имели верховых коней. Они толпились возле большой мажары3, с ружьями, и тоже возбужденно переговаривались. Семен подумал, не показалось ли, что где-то рядом придушенно визжит поросенок.

А подошел поближе к мажаре, увидел в ногах у одного из стоящих в ожидании команды охотников шевелящийся мешок.

Семен нашел сидящего верхом Митьку, перегнувшись с коня, обменялся с ним рукопожатием.

– Мить, вроде иногородние поросенка с собой взяли. Что, прямо там, в поле его зажаривать собираются?

Митька снисходительно усмехнулся.

– Так это ж для приманки волков. Ты что, раньше не видел? Привяжут его где-нибудь, вот он и визжит на всю степь, а волк слышит и идет в ловушку…

Их разговор перебили следопыты, которые тут же всех собравшихся и поделили.

Большую часть охотников взял под свою руку Леус для охоты в камышовой балке, недалеко от станицы.

– Будем стрелять из засады.

Остальных – пятерых казаков на крепких лошадях, в их числе оказался и Семен – повел к логову волков казак Червонный. Митьку не взяли, хотя он и очень хотел поехать вместе с другом.

Конечно, у Митьки лошаденка худая. Иващенки вообще бедные. Живет Дмитро вдвоем с матерью, вдовой – станичный комитет ей помогает, как вдове казака, но это не то, что крепкое хозяйство Гречко, где одних лошадей десять штук. Если считать с рабочими лошадями, конечно. Так что, поохотиться вместе друзьям не удалось.

– Ничего, – успокоил товарища Семен, – на той неделе на лис пойдем, хочешь?

– Хочу, – криво улыбнулся Дмитрий.

Ну, чем мог помочь ему Семен? Оба молодых казака – ровесники, по девятнадцать лет, уже имеют свои наделы. Но и в этом Митьке не повезло: его земля далеко от реки, на косогоре, глинистая, а у Семена – всего с полверсты от родительского подворья, чистый чернозем. Дмитрию выделили по этой причине тридцать десятин, а Семке – двадцать пять, но так то ж земля! И что тут поделаешь? Тянули жребий, и Дмитро сам такую вытянул.

– Мой талан съел баран… Видно, не судьба мне быть крестьянином, – сказал друг после жеребьевки.

В первый год его землю даже никто не стал брать в аренду. И только нынешним летом иногородние откуда-то из Сибири взяли у него эти тридцать десятин по восемь рублей за десятину.

Если разобраться, тоже неплохие деньги. На них Митька сможет купить себе новое обмундирование. А пока у него добра… разве что, шашка – чистая таннерка4, все, что осталось от погибшего в войне с турками отца.

И винтовка у Митьки неплохая, тульская, старенькая, правда. Он с нею как с живой разговаривает, когда чистит. Винтовка будто платит ему тем же, никогда осечки не дает: в соревнованиях Дмитрий Иващенко бывалых казаков обходит, по меткости стрельбы…

Семену стало грустно, что даже сейчас судьба, будто нарочно разделяла их…

– Поехали! – привстав в седле, скомандовал Червонный. – Там волков поменее, но все крепкие, зубастые, так что будет, с кем повоевать…

Казаки рассмеялись. Небольшая процессия тронулась. Судя по словам Червонного, им предстояло проехать около пятнадцати верст.

Пока ехали, немного развиднелось. Казаки держались друг за другом, молчали. Может, кто и досыпал сидя. Зимой особенно сладко спится, когда не нужно вставать чуть свет, ехать на поле…

Пыл Семена насчет охоты на волка с нагайкой несколько поугас. Он думал попробовать новый способ вместе с Митькой, а тут… Жалко, а ему хотелось такую охоту попробовать. Но кто знает, как бывалые охотники на его предложение откликнуться? А вдруг заикнешься, а тебя же и осмеют!

Отчего-то в памяти Семена все стояло лицо Митьки с этой его кривой улыбкой. Почему раньше они не обращали внимания на то, что один из них из бедной семьи, а другой – из средней, крепко стоящей на ногах. Хозяйство было – само по себе, а их дружба – дело особое, и она от зажиточности не зависела. Как тогда казалось. А теперь будто между ними земля разверзлась. Сначала узкой полоской, которая со временем все больше расширялась. Причем, Семену казалось, что сам он свое отношение к другу не изменил, это Дмитрий понемногу от него отдалялся. И ведь им в один год на службу идти…

Ехали долго, но Семен этого не замечал, погрузившись в свои мысли, пока не услышал голос следопыта.

– А теперь – тихо!

Некоторое время они никуда не двигались, – Червонный даже приподнялся в седле, весь превратившись в слух. Затем облегченно выдохнул:

– Здесь они, не ушли!

Глава третья

Раздался шепот:

– Внимание!

В сумеречной мгле Семен увидел силуэты волков. Из-за утреннего тумана они будто расплывались, но это казаков не смущало. Им еще в худших условиях приходилось стрелять, и ничего, попадали! Волки, казалось, не по земле шли, а плыли по воздуху, пусть и невысоко…