Кайнозой - [19]

- Средние века, Сеня, понимаешь? - утешал его Кирилл, заодно отвлекая себя разговором - ему досталось самое неудобное седло, где никак не получалось устроиться. Кирилл вертелся, крутился и так, и этак, но ничего не выходило. Терпеливый тарбан легонько рысил себе, со снисхождением относясь к телодвижениям горе-седока.

Пару раз ноги вылетали из стремян, и перед Кириллом возникала вполне реальная угроза свалиться с двухметровой высоты, однако тарбан тотчас замедлялся. Животное переходило на шаг, стоически ждало, пока седок вденет свои кривые клешни в стремена, худо-бедно усядется на крупе, и лишь после этого пускалось догонять своих сородичей.

Рысь тарбана была не такой тряской, как того ожидал Кирилл. Милан, имевший кое-какой опыт верховой езды, подтвердил это. Мол, на рысящем горбуне вполне можно расслабиться и особенно не подпрыгивать, как на лошади. Вскоре ребята приноровились даже разговаривать, не сильно отвлекаясь на остальное. Только мышцы ног, сжимающих крепкие крупы тарбанов, уже подустали.

- Дело житейское, - продолжал Кирилл. - Здесь люди живут сегодняшним днем, на сантименты им начхать. Ну, помер благоверный или уехал в заморские земли - и шут с ним. Некогда горевать, когда твой век такой короткий.

Покинув город, тарбаны ощутимо ускорились, а потом и вовсе перешли на мощный галоп. Стало не до разговоров. Чахлый лесок, в ночи казавшийся зловещими дебрями, просквозили на одном дыхании, вырвавшись в широкую и просторную степь.

К облегчению Кирилла, усидеть на галопирующем тарбане оказалось легче, нежели на тарбане рысящем. Животные шли быстрее, но в то же время ровнее. В самые непростые моменты, когда тарбан чуть спотыкался или оскальзывался - дорога после ночи была мокрой - Кирилл вцеплялся в горб, так удобно расположенный спереди. Сзади же поясница упиралась в седло - пусть не самое удобное, но прикрепленное на совесть.

Кирилл теперь смотрел на мир с той же высоты, что и ужасный цератозавр. Да, рогатые хищники остались далеко, а вот птицы, к сожалению, нет. Еще неизвестно, кто из них страшнее.

По обеим сторонам тянулся вполне себе летний, но несколько скупой на краски пейзаж, что немного напоминало просторы Крулевского воеводства. Вдали на западе поблескивали холодом крохотные озерца, облюбованные утками или кем-то похожим на них. На востоке же, куда ни глянь, колыхалась высоченная трава. Та самая, куда ребят вынесло с Тайи. Лишь присмотревшись, у самого горизонта можно было заметить темный частокол леса.

Никаких следов человеческой деятельности помимо наезженного тракта в округе не наблюдалось, кроме изредка мелькавших навстречу повозок. Люди везли разное - сено, испачканную землей свеклу, какие-то мешки и тюки, набитые не пойми чем. Один раз попалась широченная крытая повозка, сделанная куда добротнее всех остальных, виданных Кириллом.

Возницу и крепкого вороного тарбана, тянущего все это добро, сопровождали два хмурых всадника. Косая сажень в плечах, насупленные изветренные лица, на поясах - короткие топоры, какими явно не дрова рубят.

Арсентий, не скрываясь, пожирал глазами каждую деталь их внешнего вида, от пыльных подошв сапог до макушек. Не смущало его даже то, что в ответ на него устремилась пара настороженных и откровенно недовольных взглядов.

Сопровождающие были закутаны в просторные плащи. На серебристых фибулах читалась гравировка, изображающей лист какого-то местного растения.

Кирилл цыкнул на Сеню, и тот отворотился от греха подальше, продолжая тихонько коситься на бойцов. Возможно, эти ребята везут какой-то чрезвычайно важный груз, и тут навстречу выезжают три непонятных субъекта в нездешней одежде, с гладко (или не очень) выбритыми физиономиями, по которым видно, что гости издалека...

К счастью, перестрелка глазами длилась недолго. Тарбаны мчались, соперничая в скорости с ветром, и спустя считанные мгновения встречные остались далеко позади. Впрочем, Кирилл еще какое-то время ощущал на спине взгляды стражей.

От них сквозило решимостью и хладнокровием. Без сомнения, они обладали недюжинной силой и немалой выдержкой, не то наверняка устроили бы Кириллу, Сене и Милану теплый прием. Кто знает, может, здесь галоп на тракте считается дурным тоном?

Тарбаны, наконец, решили сделать передышку. То ли притомились, то ли смилостивились над неопытными всадниками. Не сговариваясь, они синхронно перешли на быстрый шаг. Кирилл с удовольствием распрямил спину, вытянул ноги, чуть размялся. Впрочем, особенно он не раслаблялся - кто знает, вдруг горбатые опять сорвутся с места, как ошпаренные.

- Что будем делать с келенкенами? - Милан будто прочитал мысли Кирилла. - Мы ведь прямо к ним в гости едем.

- Да, Тарик - это тот лысый - так и сказал, что с птицами могут быть проблемы, они обид не прощают. Людей не трогают, но если кто им насолит - кранты. Это все его слова, не мои. Если что, попробуем отстреляться, да бежать. Видишь ведь, как наши лошадки наяривают. Такого стрекача дадут! Да и ведь как-то ездит народ по этой дороге, верно? Значит, на самом деле не боятся птиц, иначе ров бы какой возле обочин вырыли или еще что-нибудь придумали.