Кайа #4 - [11]
— И когда же это, например? — поинтересовался я.
— Во-первых, ты мог отказаться от предложения своего «начальства» и Николая Петровича поработать в США на коллег по политическому процессу. — загибая большой палец, ответила она.
— А во-вторых… — она загнула указательный палец. — На железнодорожном узле тебе определенно стоило выбрать иной вариант действий.
«Выбрать иной вариант…». — отдалось эхом в моей голове.
Не избегать «узла». Не бежать оттуда, словно от чумы, вместо того, чтобы спать в бетонной трубе. Нет! Мне лишь стоило выбрать иной вариант действий…
Она замолчала, молчал и я.
— Но ты, раз за разом, едешь работать в США. И точно так же, раз за разом, на «узле» ты убиваешь инженера, всех тех несчастных в поездах, равно как и солдат из оцепления…
— Раз за разом? — хриплым голосом переспросил я.
— Все верно, да… — кивнула она. — Раз за разом! Ты же не забыл сон втомсвоем детстве?
— Железнодорожный узел, который словно диафильм «крутился» на стене? — мысленно поинтересовался я.
— Железнодорожный узел, да… — согласилась приемная мать. — И это не было вещим сном… Просто один очень коротенький, но такой важный моментик изэтойтвоей жизни. Помнится, ты нашел очень правильную формулировку этому событию…
Положив ложку в вазочку, она защелкала пальцами, вспоминая.
— Память о возможном, да. Очень правильная и отражающая суть формулировка.
— То есть, по-твоему, выходит, будто бы я оказался в некоей петле, раз за разом проживая жизни Дмитрия Николаевича и Кайи? — спросил я.
— Нет, не ты. Мы… Мы оба оказались. Ты и я. Но да, так оно и есть. — ответила она, зачерпывая новую порцию йогурта.
— Ты уже знаешь, что это сделал я? — поинтересовался я у «Жени — играющей в игру».
— Про «узел»-то? — уточнила она.
Я кивнул.
— Неа… — ответила она, легкомысленно махнув рукой с зажатой в ней ложкой, отчего в разные стороны полетели капельки йогурта. — Во всяком случае, пока… Но!
Она подняла указательный палец вверх.
— Это отнюдь не означает, что не знает никто…
Услышав ее слова, мое сердце будто бы сжали в тисках.
Она просто не может быть такой же, как и я. Но в матушке определённо присутствует нечто странное… Не в этой галлюцинации, разумеется, а в неповторимом оригинале…
— А с чего это ты вдруг решил, будто бы все и у всех должно происходить ровно так же, как и у тебя. Думаешь, у Вселенной не бывает иных вариантов? — поинтересовалась она, услышав мои мысли.
— У нее…у тебя существует собственная петля, завязанная только и исключительно наэтоммире? — вслух размышлял я. — Но сама она не знает об этом, я прав?
— Бог его знает. — честно ответила она, зачерпывая очередную порцию йогурта. — Но попробуй заглянуть в прошлое. Там, возможно, найдется нечто, на основании чего будет возможно сделать определенный вывод.
— В чье прошлое? — не понял я.
— Она раз за разом возвращается в тот самый день… — напряженным голосом сообщила мне галлюцинация, добавив с сожалением. — Времени уже не осталось…
— В какой именно день? — тут же поинтересовался я, однако ответа на свой вопрос не получил, а моргнув, иллюзию на диване я уже не увидел.
Закусывать надо, Кайа! — посоветовал самому себе, пялясь на пустой диван. — Но в матушке, и правда, есть нечто этакое…
— С кем это ты там шепчешься, а? — услышал я голос Блумфельтда, заставивший меня обернуться.
Обернуться и…
Едва разглядев выражение его физиономии и не размышляя более ни мгновения, я, дернувшись от внезапного адреналинового выброса, метнулся к выходу из этого помещения…
Это бессмысленно, Кайа, дверь же заперта! Маленькая горничная, помнится, отпирала ее электронным ключом, а затем, когда она вышла, был явственно слышен звук запирающегося замочного механизма… — подумал я, стараясь оббежать Александра по такой траектории, чтобы он меня не перехватил.
Однако, даже до закрытой двери добраться у меня не получилось…
Александр Блумфельтд, с реакцией совершенно несвойственной для человека в состоянии сильного опьянения, совершил резкий рывок, схватив меня за руку, и, словно бы тряпичную куклу, с силой швырнул на пол.
Громко ойкнув оттого, что весьма болезненно ударился плечом об пол, я перевернулся на спину и отполз к бильярдному столу, упершись спиной в его массивную ножку.
Меня сейчас натурально парализовало от ужаса, и, будучи не в силах хотя бы просто пошевелиться, я неотрывно вглядывался в лицо идущего ко мне мужчины…
Александр Блумфельтд, пока я беззаботно болтал с воображаемой матушкой, дошел, кажется, до определенного рода кондиций, и теперь его физиономия стала, без малейшего преувеличения, маской зверя.
Это уже не человек…
Это уже лютый зверь, с напрочь отсутствующими «тормозами» и морально-нравственными ограничениями. Уверен, что профильные специалисты-психиатры, если бы этот Блумфельтд попал в их заботливые руки, написали бы в его медицинской карте нечто вроде: «Маньяк классический».
Впрочем, если рассказанное мне дамой Кристиной в «Госпоже Удаче» о некоторых увлечениях его родного батюшки, любезного Генриха Карловича, — не чистой воды вымысел, а хотя бы на сотую часть правда (доказательства чему я и ищу сегодня в Сетях этого Имения), то я совершенно не удивлен тому, что этот Блумфельтд — психопат-садист. Ибо, как говорится: «Осинка не родит апельсинку»…
Эта история о повседневности «нескромного человека», который в определенный период своей жизни впал в тяжелейшую апатию, обернувшуюся для него тяжкими болезнями и как следствие — смертью. Однако, вместо вечного покоя и забвения, он, по воле Вселенной, получил возможность прожить жизнь другого человека. И решил сделать это так, чтобы Вселенная потом сказала: «а ну-ка повтори!» 1. Это «фантастический реализм» (как понимаю это я) и «повседневность», со всем «вытекающим» (для меня, как для автора, написать книгу в стиле «повседневность» так, чтобы она была интересна читателю — это вызов, который я принял). 2. «Остросюжетки» (убийства и то прочее, с чем обычный человек в обычной жизни практически не сталкивается) в этой книге вы не найдете.
Второй том истории о повседневности "нескромного человека", который в определенный период своей жизни впал в тяжелейшую апатию, обернувшуюся для него тяжкими болезнями и как следствие - смертью. Однако, вместо вечного покоя и забвения, он, по воле Вселенной, получил возможность прожить жизнь другого человека. И решил сделать это так, чтобы Вселенная потом сказала: "а ну-ка повтори!" (Аннотация временная) - том Первый.
Человек оканчивал свой земной путь… Человек готовился к забвению… Но, как это часто бывает, у Вселенной, на этот счет, было свое, особое, мнение. Роман повествует о девушке-подростке, из «параллельного» нашему мира, которая оказалась, волею злой судьбы, в центре социальной драмы… И казалось бы, при чем здесь мой бывший соотечественник, «промышленный разведчик», ныне также бывший и просто неплохой мужик, Мазовецкий Дмитрий Николаевич, чья жизнь на «этой» Земле подошла, печально рано, к своему завершению?… p. s.
Второй том романа повествует о девушке-подростке Кайе, из «параллельного» нашему мира, чье тело стало «сосудом» для души моего бывшего соотечественника, «промышленного разведчика», ныне также бывшего и просто неплохого мужика, Мазовецкого Дмитрия Николаевича, чья жизнь на «этой» Земле подошла, печально рано, к своему завершению… Сможет ли Кайа противостоять воле своей влиятельной Семьи в отношении своего будущего? Удастся ли ей избежать «попадания под каток» могущественных иностранных и внутрироссийских сил, что отчаянно борются за свои финансовые интересы?
Мои преподаватели сокрушались по-поводу того, что я не стал делать научную карьеру, думаю они были бы рады узнать, что я лично доказал не только наличие «параллельного мира», но и возможность «реинкарнации». Очень жаль, что все это произошло только после того, как моя душа покинула наш бренный мир.
Третий том романа повествует о девушке-подростке Кайе, из «параллельного» нашему мира, чье тело стало «сосудом» для души моего бывшего соотечественника, «промышленного разведчика», ныне также бывшего и просто неплохого мужика, Мазовецкого Дмитрия Николаевича, чья жизнь на «этой» Земле подошла, печально рано, к своему завершению…
Прогулка двух подруг по катакомбам мистического Зеленого театра заканчивается в …Шотландии XVIII века. Здравствуй, новая жизнь. Не так сложно выжить в лесу, как устоять перед загадочными братьями Кемпбелл. Приспособятся ли современные девушки к жизни в прошлом? Смирятся с тайнами братьев? Победит любовь или желание вернуться в свое время?
Из-за эксперимента по открытию портала, в иной мир переносятся десять землян. Каким путем им следовать? Попытаться устроиться в деревне, которая их приняла? Завести семью, изучить профессию, освоиться? Попробовать найти путь домой, теряя надежду с каждым годом? Или стать частью банды, пытаясь заглушить боль наркотиками? Путей бесчисленное множество и у каждого решения есть причины, у всех событий есть последствия, а у разных мнений есть свои аргументы. И что бы уцелеть, больше всего нужно единство…В тексте использованы стихи группы «Мельница».
Продолжаются приключения Васьки Василькова, героя нашего первого романа. Совершенно случайно простой деревенский парень становится носителем двух человеческих разумов — сельского парня и немецкого офицера, прожженного разведчика и диверсанта. Эта уникальность вытворяет с Васькой черт знает что…
Что будет, если игровым миром будут управлять супер компьютеры ? Где граница мира игрового и реального ? Насколько разумен искусственный интеллект и к чему это все приведет ? Именно на эти вопросы попытается найти ответы главный герой, который не собирался играть в виртуальные игры. Он – тестер, профессионал своего дела, его призвание – это поиск ошибок в виртуальности. Но квантовые системы Искинов, заменяющие обычные компьютеры, стирают грань между нашим миром и миром выдуманным. Играя и живя в двух мира главный герой начинает понимать, как тонка и иллюзорна это грань…
Двое наших в другом мире. Все в шоколаде, и чем это может грозить новому миру. Выложена первая книга.