Кавказский пленник XXI века - [14]

— С ошибкой согласен наполовину. Про трубку я не вспомнил, это да. Но там ведь ситуация была слишком острая и думалось о другом. Тут еще и этот автоматчик появился… Если бы трубка была у хозяина, я нашел бы ее и забрал. Но ее там не было. Значит, она лежала здесь. Проверьте, сколько денег на счету, и можете звонить куда угодно.

— Я не умею такими пользоваться, — сказал дядя Вася и вернул мне трубку. — Там сенсорное управление. Сам работай.

Я, так же не глядя, вставил трубку в прежнее гнездо в подлокотнике. Это было несложно сделать даже вслепую, поскольку взгляда от дороги при той высокой скорости, на которой я ехал, лучше было не отрывать. Дорога опять стала никудышной, и я уже почувствовал, что раздолбал «Кадиллаку» всю подвеску. Теперь каждая неровность дороги отвечала пробоем в корпус. Должно быть, разлетелись амортизаторы.

— Когда остановимся, я попробую кое с кем поговорить.

— Тогда перейдем к следующей ошибке. Она, на мой взгляд, существенна. Нам необходимо было захватить кого-то с собой. Или хотя бы допросить на месте, чтобы узнать элементарное — свое местонахождение.

Не думая долго, я протянул руку и нажал кнопку «NAVI» на передней панели. На мониторе тотчас высветилась карта с короткой стрелкой на дороге.

— Зачем? Допрос под обстрелом чреват последствиями. Не всегда автоматчики стреляют мимо, иногда и в людей попадают. Стрелка на дороге — это мы. Навигационная система работает исправно и покажет, куда нам ехать, где мы находимся, рассчитает любой маршрут, который мы затребуем.

Дядя Вася покачал головой и вынужден был признать:

— Далеко техника шагнула с тех пор, как я от людей ушел. У меня, в общем-то, все. Куда мы сейчас едем?

— Пока прямо. Дорога ведет в Каспийск, хотя до него еще далеко. Но я предполагаю, что машину нам следует бросить до того, как нас обнаружат. Иначе придется от погони уходить, а это не слишком приятно.

— Я, видимо, плохо владею современной обстановкой, — сказал дядя Вася. — Решай сам, как нам поступать.

А я вдруг почувствовал, что не могу, как раньше, называть его на «ты».

— Дядя Вася, вопрос разрешите?

— Валяй!

— До того как… До того как стать бомжом, вы чем занимались?

Он хмыкнул, цыкнул и задумался. Но потом все же ответил:

— До этого я был полковником ПГУ^[7] КГБ СССР. Знаешь, что это такое?

— Знаю.

— Хочешь спросить, как я бомжом стал? Вижу, спросить хочешь, но такт проявляешь.

— Как?

— После путча. Я был его активным участником, не по приказу, а по совести. Я понимал, в какую пропасть толкает страну Горбачев, и понимал, что представляет собой Ельцин, который тогда рвался к власти. Я любил свою страну и желал ей добра. Но большинство моих соотечественников хотело перемен. И получило их. А меня после провала путча отовсюду прогнали, лишили звания. Спасибо за то, что не посадили, хотя в Лефортове продержали три месяца. И сделали бомжом, о чем я сейчас, в определенном настроении находясь, ничуть не жалею. Только вот рабство мне не нравится.

— Ну, ты, дядя Вася, даешь… — протянул Ананас. — Мне говорили, что ты из военных, но я не верил. Думал, какой военный станет нашу жизнь терпеть?

— А многим ли она хуже той, другой жизни, которой живет наш, к примеру, сегодняшний хозяин? Или другие, подобные ему. Чем они лучше? Чем их дворцы и квартиры лучше подвалов? Обилием вещей и чистой одеждой? А зачем мне все это?

— Человек родится ни с чем и ничего не может с собой забрать после смерти, — изрек старик Василий, поддерживая мысль дяди Васи. — Ни полный денег сейф, ни машину, ни дом, ни даже жену или любовницу. И потому большой грех — стремиться к накопительству…

— Внимание. Предлагаю решить вопрос общим голосованием, — заявил я. — Впереди у нас большой поселок. На въезде, как говорит навигатор, пост ДПС. Нас не просто могут тормознуть, а обязательно тормознут из-за внешнего вида нашей машины. Никого, надеюсь, ветром не продуло?

— Мы не только ветра, мы даже сквозняков не боимся, — за всех ответил Ананас.

— На посту ДПС нам захотят задать тот же самый вопрос — не продуло ли кого ветром. А ребята там дежурят с автоматами. После любого ответа нас расстреляют, как оказавших вооруженное сопротивление. Так обычно делается, если кого-то надо уничтожить. А им уже приказали нас уничтожить, как я понимаю ситуацию, поэтому обязательно будут тормозить под прицелами автоматов.

— И что ты предлагаешь? — прекратил пустой треп дядя Вася. — Как в таких случаях действует спецназ ГРУ? Обучи неумелых воевать.

— У нас два варианта. Бросить машину сразу и обойти поселок пешком по большому кругу или прорваться с боем через него, а уже за поселком бросать машину. Там, кстати, есть речка, а неподалеку дорога вообще имеет выход к морю. Не сразу найдут и потеряют время на поиски гораздо дальше места, где мы будем находиться. Сейчас же, на этом участке дороги, мы имеем возможность сбросить ее бренное тело только в кювет, где ее быстро обнаружат и сразу сообразят, что мы поблизости. Без проблем просчитают, что у нас только один маршрут в запасе — вокруг поселка.

— А объехать поселок нельзя? — спросил старик Василий. — По тому же большому кругу?