Кавказский меловой круг - [26]

Повариха. Ее милость давно бы вцепилась тебе в волосы, если бы она не знала, что Аздак на стороне простонародья. Он определяет человека по лицу.

Двое латников прикрепляют к столбу веревку. Вводят Аздака, на нем кандалы. Позади него, также в кандалах, идет полицейский Шалва. За арестантами следуют трое кулаков.

Латник. Думал убежать, а? (Бьет Аздака.) Один из кулаков. Прежде чем вешать, стащите с него судейскую мантию!

Латники и кулаки срывают с Аздака судейскую мантию. Под нею оказываются лохмотья. Один из латников дает Аздаку пинка.

Латник (толкая Аздака в сторону другого латника). Тебе нужен мешок справедливости? Вот он, держи!

Латники (поочередно толкая Аздака, кричат). Бери его себе!

— Мне справедливость не нужна!

Аздак падает. Латники поднимают его и тащат к виселице.

Жена губернатора (во время этой «игры в мяч» она истерически хлопала в ладоши). Он был мне несимпатичен с первого взгляда.

Аздак (отдуваясь, он весь в крови). Я ничего не вижу, дайте мне тряпку вытереться.

Латники. А что тебе нужно видеть?

Аздак. Вас, собаки. (Рубахой вытирает кровь с глаз.) Бог в помощь, собаки! Как дела, собаки? Как поживает собачий мир? Хорошо ли воняет? Нашли ли вы сапог, чтобы было что лизать? Успели ли вы уже перегрызть друг другу горло, собаки?

Входит запыленный конный гонец. С ним — ефрейтор.

Гонец. Стойте, вот приказ великого князя о новых назначениях.

Ефрейтор (рявкает). Смирно!

Все застывают.

Гонец. Вот что сказано насчет нового судьи. «Судьей в Нуке назначается Аздак, спасший жизнь, имеющую для нашей страны первостепенное значение». Кто этот Аздак?

Полицейский Шалва (указывая на Аздака). Он стоит под виселицей, ваше превосходительство.

Ефрейтор (рявкает). Что здесь происходит?

Латник. Разрешите доложить. Его милость были уже его милостью, а по доносу этих крестьян их объявили врагом великого князя.

Ефрейтор (указывая на кулаков). Увести!

Не слушая возражений кулаков, их уводят.

Позаботьтесь о том, чтобы впредь их милость не испытывали никакого беспокойства. (Уходит вместе с запыленным гонцом.)

Повариха (Шалве). Она хлопала в ладоши. Надеюсь, он это заметил.

Первый адвокат. Все пропало.

Аздак теряет сознание. Его поднимают, он приходит в себя. На него надевают судейскую мантию, и он, шатаясь, выходит из группы обступивших его латников.

Латники. Не взыщите, ваша милость!

— Что угодно вашей милости?

Аздак. Ничего не угодно, друзья мои собаки. Разве только сапог, чтобы лизать. (Шалве.) Я тебя помиловал.

С него снимают кандалы.

Принеси-ка мне красного сладкого.

Полицейский Шалва уходит.

Марш отсюда, мне надо разобрать одно дело.

Латники уходят. Возвращается Шалва с вином.

(Жадно пьет.) Дайте мне что-нибудь подложить под себя!

Шалва приносит свод законов и кладет его на судейское кресло.

(Садится.) Я беру!

У истцов, которые до сих пор совещались с самым озабоченным видом, проясняются лица. Они шушукаются.

Повариха. Ой-ой!

Симон. Как говорится, колодец росой не наполнишь.

Адвокаты (приближаются к Аздаку, который выжидательно приподнимается). Смехотворное дело, ваша милость. Противная сторона похитила ребенка и отказывается вернуть его матери.

Аздак (протягивает адвокатам ладонь, чтобы получить взятку, и глядит на Груше). Весьма привлекательная особа. (Опять получает деньги.) Открываю заседание и требую от вас полнейшей правдивости. (Груше.) Особенно от тебя.

Первый адвокат. Высокий суд! В народе говорят — «кровь гуще воды». Эта старая мудрость...

Аздак. Суд желает знать, какой гонорар назначен адвокату?

Первый адвокат (удивленно). Простите, как вы изволили сказать?

Аздак с самым любезным видом трет большой палец об указательный.

Ах вот что! Пятьсот пиастров, ваша милость. Отвечаю на необычный вопрос суда.

Аздак. Вы слышали? Вопрос, оказывается, необычен. Я спрашиваю потому, что, зная, какой вы хороший адвокат, слушаю вас совсем по-другому.

Адвокат (кланяется). Благодарю вас, ваша милость. Высокий суд! Узы крови прочнее всех прочих уз. Мать и дитя — есть ли на свете более тесная связь? Можно ли отнять у матери ее ребенка? Высокий суд! Она зачала его в священном экстазе любви, она носила его в лоне своем, она питала его своей кровью, она родила его в муках. Высокий суд! Известно, что даже лютая тигрица, у которой похитили детеныша, не находит себе покоя и бродит по горам, отощав до неузнаваемости. Сама природа...

Аздак (прерывая его, обращается к Груше). Как ты ответишь на это и на все, что собирается сказать господин адвокат?

Груше. Ребенок мой.

Аздак. И это все? Надеюсь, ты сможешь привести доказательства. Во всяком случае, советую тебе сказать мне, почему ты считаешь, что я должен присудить его именно тебе.

Груше. Я растила его в меру своих сил и своего разуменья, я всегда добывала ему еду. Почти всегда у него была крыша над головой. Чего я не натерпелась из-за него, сколько денег истратила. Я не считалась со своими удобствами. Я воспитывала ребенка так, чтобы он был со всеми приветлив, я приучала его к труду, и он старался как мог, он ведь совсем еще маленький.

Адвокат. Обратите внимание, ваша милость, что сама эта особа не ссылается ни на какие кровные узы между собой и ребенком.