Вопрос о кредите меня в начале просто поражал. Захожу в центре города в совершенно незнакомый магазин, где мне прежде всего бросаются в глаза крупно напечатанные надписи на всех стенах: «продают только на наличные деньги», покупаю шляпку и прошу прислать на дом, переменив кое-что в отделке; указываю час, чтобы меня застали дома и я могла бы заплатить, убедившись, что заказ точно исполнен. Приказчик предлагает мне с любезной улыбкой «не беспокоиться и заплатить, когда мне будет удобно!». Понятно мое удивление, если прибавить, что муж мой был переведен сюда не больше недели перед тем, что мы еще жили в гостинице и решительно никого не знали. Вот тебе и продают «только на наличные деньги"!
Потом та же история повторялась почти во всех магазинах, где приходилось делать покупки, сколько-нибудь ценные; и надо было видеть удивление и разочарование при моем отказе от какого бы то ни было кредита и далее пресловутых «книжек», — чтобы понять, что кредит удобен, главным образом, не покупателям. Один премилый «кинто», у которого я теперь постоянно покупаю фрукты, отлично формулировал однажды свои принципы на этот счет: — «Таргуешься, смотришь фрукты, нэ хочишь крэдить! Ва! Какой ти русскай мадам!»
Кредит в магазинах влечет за собой кредит в банках, — а уж в этой области нет таких мелких фактов, которые не могли бы повлечь за собой крупных последствий.
Да! Тут и задашь себе вопрос: обычай или система? Решить этот вопрос, конечно, трудно, но один ответ на него, без сомнения, есть: порядок этот вреден, и поддаваться ему опасно…
Скучно многим женщинам, особенно сколько-нибудь развитым и привычным к более высоким интересам, погрязать в хозяйственных мелочах, осложненных еще, как выше сказано, разными местными условиями! Я сама много лет «презирала» эти мелочи и надеялась избегнуть их окончательно, окунуться совсем в другие заботы и занятия. Поступить на курсы и пойти по избранной дороге мне, как и многим другим, помешал случай или судьба, то есть выход замуж; но хозяйство с его неизбежными дрязгами я все же, по правде сказать, не любила и не люблю. Только здесь я поневоле, из чувства самосохранения, стала смотреть на него, как на трудную, но необходимую женскую обязанность.
Мне кажется, что для тех из нас, которые вышли замуж, — одно, из первых условий к достижению женской равноправности в хорошем смысле этого слова, связанном с сохранением человеческого, а не узко женского достоинства, — является действительная и доступнаянам помощь нашим мужьям в сохранении этого же достоинства. Не всякая женщина может заработать деньги, — но не тратить лишних денег может каждая, если захочет. Чем более женщина умна и чем более у нее развито не всегда доступное женщинам чувство общественного долга, — тем легче будет ей понять свою роль, шире смотреть на свои обязанности, не смущаясь внешней мелочностью и скромностью способа выполнения этого долга. Независимость материальная могущественно способствует независимости нравственной, особенно для людей, служащих и работающих на окраинах, — а из всех окраин особенно на нашей.
Захотят русские женщины, — подумают, — и одна из самых тяжелых, из самых унизительных цепей «Экономического рабства на Кавказе» спадет с рук их близких, и они свободнее станут бороться здесь со всякой неправдой, и насаждать ту истинно гуманную русскую культуру , которую могут отрицать только люди невежественные или недобросовестные. Хоть скромной, крошечной помощью в этом благом деле можно будет воистину гордиться всякой женщине…
Русская женщина
