Кавказ - [28]

». Подтверждение этого вывода можно найти и у академика Н.Ф.Дубровина, который говорит, что летом 1796 года армянский архиепископ Иосиф вздумал вмешаться в дела покоренного дербентского ханства, не упускал случая придираться к мусульманам, старался унизить последних пред армянами, — словом, в самое короткое время своего пребывания в Дербенте, восстановил против себя все население. Граф Зубов вызвал Иосифа в главную квартиру, но и там пришлось принять меры, чтобы ограничить политиканство архипастыря. Войдя в сношение с эчмиадзинским патриархом, и не испрашивая ничьего позволения, Иосиф написал вместе с ним «коллективное послание к армянам, жившим в Карабаге и других местах Закавказья »; в этом манифесте говорилось, что русские войска вступили в Персию с главным намерением «освободить армян от ига мусульман и сделать их независимыми ». Это послание произвело всеобщее волнение среди жителей Закавказья: армяне мечтали о восстановлении царства Великой Армении.

Современник названного архиепископа, П.Г. Бутков свидетельствует о чрезвычайном честолюбии Иосифа, который собирался, будто бы, сделать царем Армении своего племянника и приготовил даже царскую корону. Еще будучи в России, Аргутинский-Долгорукий, собираясь воссесть на патриарший эчмиадзинский престол, заказал свой гравированный портрет в патриаршем одеянии.

Очень интересный момент политической истории армянской церкви описан в брошюре «Начало сношений эчмиадзинского патриаршего престола с русским правительством», принадлежащей перу упомянутого выше г. Эзова, которого нельзя заподозрить в критическом или хотя бы беспристрастном отношении к армянам, считающим его одним из главных своих руководителей и апологетов. В конце XVIII века, вопреки принципу всенародного избрания эчмиадзинского католикоса, на эту кафедру воссел архиепископ Гукас (Лука), избранный только эчмиадзинским духовенством. Константинопольский армянин патриарх Захария запротестовал. Гукас писал ему нежные послания, а тем временем константинопольская армянская община выхлопотала у турецкого правительства смещение Захарии. Торопливость Гукаса, которого г. Эзов хвалит до небес, объясняется-де тем, что понадобилось избегнуть избрания на эчмиадзинский престол Израэля, патриарха агванского (гандзасарский монастырь близ гор. Шуши). Речь шла о том, чтобы нанести удар обособлявшемуся агванскому патриархату и установить теократическое единодержавие. В этом, по неосведомленности или продажности действовавших служилых людей, его поддержали и турецкое, и русское правительства с трогательным единодушием, хотя интересы их были противоположны. Наш посланник в Константинополе Томара сочувственно доносил правительству в 1801 году, что Гукас стремился «восстановить свою нацию помощью России ». Агванский патриархат, в угоду зарубежному католикосу , был сперва крайне стеснен, а затем, по присоединении Карабаха и Гянджи к России, незаметно упразднен, эскамотирован. Оказалось, что наши политики менее дальновидны, чем даже турки , догадавшиеся в своих пределах поддержать независимость патриархатов Сисского и Ахтамарского от «католикоса всех армян».

В момент присоединения Грузии армянское духовенство стремилось показать, что армяне тут играют какую-то особенно выдающуюся роль, и что главная суть именно в армянах. Так как монофизитство армян было небезызвестно образованным русским иерархам, а Россия спасла и приняла на свое лоно Грузию как царство единоверное , то архиепископ Иосиф позаботился о распространении возможно более благоприятных сведений об армяно-григорианстве. В 1799 году вышла в С.-Петербурге книга «Исповедание христианской веры армянской Церковью» Иосифа, архиепископа армянского народа, обитающего в России. На странице 14-й сказано о Христе: «едино Лице , един вид , и соединен в едином естестве »; на 50-й странице Иосиф говорит, что естество здесь равняется понятию лица. Но тогда к чему же было приводить два равнозначащих понятия? Ясно, что это делалось из желания скрыть монофизитство армян. Разумеется, он тщательно умолчал о католикосе Иоанне IV Отцнийском, прозванном «философом» и причтенном григорианской церковью к лику святых. В угоду мусульманам-арабам и за приличное от них вознаграждение этот иерарх созвал собор, на котором подверг анафеме Халкидонский собор и произнес еще следующие решения: «Кто говорит, что Христос был человеком по природе, и творением тленным по плоти, и подверженным страданию, и смертным по природе человеческой, анафема да будет; кто не исповедует Христа единым бессмертным естеством, анафема да будет ».

Видя, что все это компрометирует армянскую церковь в глазах православных, в XIII веке армянский историк Киракос, а в позднейшее время упомянутый Иосиф и католикос Нерсес пытались скрыть монофизитство армян.

Интересно разоблачают все эти махинации проф. Спб. Духовной академии Троицкий «Изложение веры армянския» 1877 г. и г. Аннинский «История армянской церкви», Кишинев, 1900 г.

Архиепископ Иосиф, впрочем, напрасно так беспокоился об этом вопросе. В ту пору наша бюрократия мало заботилась о православии и еще менее понимала в нем толку. Армянское дело в русских пределах с той поры продолжало расти неуклонно, по временам двигаясь вперед крупными скачками. По туркменчайскому трактату в состав России вошел Эчмиадзин и католикос оставлен на правах вселенского патриарха всех армян. Православную грузинскую автокефальную Церковь мы своевременно упразднили и земли ее отобрали в казну, а наряду с этим в русских пределах оказалось теократическое