Катынь. Ложь, ставшая историей - [30]

Вы что-нибудь понимаете? Каким образом можно изучать почерк НКВД, исследуя захоронения времён Гражданской войны? Впрочем, профессора просили изучать «русские могилы»? Не просили! А на нет, как известно, и суда нет.

Зато польские захоронения исследовались тщательно.

«Расположение трупов было общим и в каждой отдельной массовой могиле отнюдь не однородным. Высота слоя (пласта) трупов в каждой могиле также варьировала.

В могиле 5-й, ближайшей к болотистой низменности, после удаления самого верхнего слоя трупов, уже выступили почвенные воды, что сделало невозможным точно определить расположение и напластование покойных. Всё же потом можно было установить, что в этой могиле было всего три слоя трупов…»

Эксгумация

Далее следует описание производимых работ, названное в русском переводе «уборкой трупов», хотя правильнее было бы употребить слово «эксгумация».

Из сообщения д-ра Бутца о катынских раскопках:

«Уборка трупов производилась вначале немецким специально обученным персоналом при помощи русских граждан, позднее была передана состоящему в обществе польского Красного Креста доктору медицины Водзинскому (Краков) и проведена польским Красным Крестом под надзором полевой полиции и в теснейшем согласии с немецкими органами дознания и следствия».

Ну, это-то понятно. Доктор Бутц был защищён своей арийской кровью, видным положением в Рейхе и службой в вермахте, так что ребята доктора Геббельса зубами на него щёлкать могли, а всёрьез укусить слабо. А поляки были никто, звать их никак — что им оставалось, кроме «теснейшего согласия» с надзирающей над ними полевой полицией?

«Затруднения при уборке были различны. Например, когда необходимо было извлечь трупы из могилы 5-й из-под выступающих почвенных вод. С другой стороны, в нижних слоях, вследствие прогрессировавшего разложения, трупы были плотно спаяны друг с другом, так что разделение их плохо удавалось. Во всех случаях, где не было правильного расположения слоями, а трупы были перепутаны друг с другом, изъятие неповреждённых трупов уже заранее стояло под вопросом, т. к. конечности, как правило, проникали в другие слои и отделялись от тела уже при лёгком потягивании из-за лябильности от мацерации. Всё было направлено к тому; чтобы извлечение трупов производилось со всей мыслимой тщательностью, осторожностью и осмотрительностью, несмотря ни на что…

…Каждый отдельный труп после его изоляции поднимали на деревянные носилки, на них выносили из могилы и клали на поляне в стороне от могил. Каждый труп непосредственно вслед за уборкой отмечался текущим номером, причём круглая жестяная марка со штампом соответствующего номера по опознании прикреплялась к шинели или мундиру жертвы…

…Убедившись в характере одежды, её сохранности и в методике связывания при его наличии, обеспечивали сохранность орденов, почётных знаков, отчасти погонов, форменной пуговицы, опознавательного жетона, а также производили повторную проверку и опорожнение всех карманов. Полученный таким образом доказательный материал (документы), после первой информационной проверки и осмотра на месте, сохранялся в бумажных воронках для окончательного исследования и заключения. Воронки снабжались тем же номером, что и соответствующий труп. Работы по идентификации документов входили в обязанность тайной полевой полиции и К. T. J. В других случаях… необходимые исследования были произведены под моим руководством».

Обратите внимание: доктор особо оговаривает, что документами он не занимался, его область — медицинская экспертиза. Занимались документами ГФП, которая вела всё дело, и некая малопонятная К. T. J. — оказавшаяся при ближайшем рассмотрении очень любопытной конторой[18].

Судя по всему, доктор имеет в виду Kriminaltechnisches Institut der Sicherheitspolizei (KTI[19]), в русском переводе «Институт криминалистики полиции безопасности». Его создал в апреле 1938 года инженер-химик и по совместительству функционер НСДАП Вальтер Хесс. Напомним, что немецкая криминальная полиция являлась V Управлением РСХА, или Главного управления имперской безопасности — по существу, эсэсовской структуры и, соответственно, тоже замыкалась на СС.

Очень специфичной конторой был этот институт. Именно он занимался «техническим обеспечением действий айнзатцкоманд» на оккупированных территориях — то есть отработкой методов массового уничтожения людей. Известно, что он проводил сравнительный анализ эффективности использования взрывчатки и газов, в том числе «Циклона Б», устраивая при этом опыты на людях. Он же устраивал испытания отравляющих и разрывных снарядов на заключённых концлагерей.

Согласно простой логике, институт должен был заниматься как криптографией, так и изготовлением фальшивых документов, а уж в каком качестве его представители присутствовали в Катыни… Но едва ли этот институт, от которого за версту несёт «чёрным орденом» СС, удовлетворился ролью эксперта — для служебных целей в Рейхе существовали менее навороченные организации.

Впрочем, доктор Бутц сам сказал, что документами не занимался. Его дело — медицинская экспертиза.

«В преобладающем большинстве случаев огнестрельных повреждений они тут же проверялись путём… вскрытия черепа и записывались. Если по ходу этих исследований или вообще на трупе обнаруживались особые данные, то тут же производилось полное исследование трупа.