Катриона - [63]
-- Он явился на ваш зов, -- сказал я, -- судите сами, был ли он в Эдинбурге и какого рода поручение дал ему ваш отец. | |
Ask himself. | Спросите его самого. |
If I am to lose my life, or the lives of those that hang by me, through the means of your clan, let me go where I have to go with my eyes open." | Если я или те двое, что от меня зависят, должны погибнуть от руки вашего клана, то дайте мне идти навстречу смерти с открытыми глазами. |
She addressed him tremulously in the Gaelic. | Дрожащим голосом Катриона обратилась к нему погэльски. |
Remembering Alan's anxious civility in that particular, I could have laughed out loud for bitterness; here, sure, in the midst of these suspicions, was the hour she should have stuck by English. | Вспомнив деликатную щепетильность Алана в таких случаях, я чуть не рассмеялся горьким смехом; именно сейчас, зная о моих подозрениях, она должна была бы говорить только по-английски. |
Twice or thrice they spoke together, and I could make out that Neil (for all his obsequiousness) was an angry man. | Они перебросились двумя-тремя фразами, и я понял, что Нийл, несмотря на всю свою подобострастность, очень разозлился. |
Then she turned to me. | Затем Катриона повернулась ко мне. |
"He swears it is not," she said. | -- Он клянется, что это неправда, -- сказала она. |
"Catriona," said I, "do you believe the man yourself?" | -- Катриона, -- произнес я, -- а вы сами верите этому человеку? |
She made a gesture like wringing the hands. "How will I can know?" she cried. | -- Откуда я знаю? -- воскликнула она, ломая руки. |
"But I must find some means to know," said I. "I cannot continue to go dovering round in the black night with two men's lives at my girdle! | -- Но я должен как-то узнать, -- сказал я. -- Не могу больше блуждать в потемках, неся на себе две человеческие жизни! |
Catriona, try to put yourself in my place, as I vow to God I try hard to put myself in yours. | Катриона, постарайтесь поставить себя на мое место, а я богом клянусь, что изо всех сил стараюсь стать на ваше. |
This is no kind of talk that should ever have fallen between me and you; no kind of talk; my heart is sick with it. | Не думал я, что когда-нибудь нам с вами придется вести такой разговор, вот уж не думал; сердце мое обливается кровью. |
See, keep him here till two of the morning, and I care not. | Но задержите его здесь до двух часов ночи, и больше мне ничего не нужно. |
Try him with that." | Попробуйте его уговорить. |
They spoke together once more in the Gaelic. | Они опять заговорили по-гэльски. |
"He says he has James More my father's errand," said she. | -- Он говорит, что мой отец. Джемс Мор, дал ему поручение, -- сказала Катриона. |
She was whiter than ever, and her voice faltered as she said it. | Она побледнела еще больше, и голос ее дрожал. |
"It is pretty plain now," said I, "and may God forgive the wicked!" | -- Теперь мне все ясно, -- сказал я, -- и да простит им господь их злодеяния! |
She said never anything to that, but continued gazing at me with the same white face. | Она ничего не ответила, но по-прежнему смотрела на меня, и с лица ее не сходила бледность. |
"This is a fine business," said I again. "Am I to fall, then, and those two along with me?" | -- Что же, прекрасно, -- сказал я, -- Значит, я должен умереть и те двое тоже? |
"O, what am I to do?" she cried. "Could I go against my father's orders, him in prison, in the danger of his life!" | -- О, что же мне делать! -- воскликнула она. -Как я могу идти наперекор отцу, когда он в тюрьме и жизнь его в опасности? |
"But perhaps we go too fast," said I. "This may be a lie too. He may have no right orders; all may be contrived by Simon, and your father knowing nothing." | -- Но может быть, все не так, как мы думаем? -сказал я. -- Может быть, он опять лжет и никакого приказа он не получал; возможно, все это подстроил Саймон, без ведома вашего отца? |
She burst out weeping between the pair of us; and my heart smote me hard, for I thought this girl was in a dreadful situation. | Она вдруг расплакалась, и у меня больно сжалось сердце; я понимал, в каком ужасном положении эта девушка. |
"Here," said I, "keep him but the one hour; and I'll chance it, and may God bless you." | -- Знаете что, -- сказал я, -- задержите его только на час; я попробую рискнуть и буду молить за вас бога. |
She put out her hand to me, | Она протянула мне руку. |
"I will he needing one good word," she sobbed. | -- Мне так нужно хоть одно доброе слово, -всхлипнула она. |
"The full hour, then?" said I, keeping her hand in mine. "Three lives of it, my lass!" | -- Итак, на целый час, -- сказал я, беря ее руку в свою. -- Он стоит трех жизней, дорогая! |
"The full hour!" she said, and cried aloud on her Redeemer to forgive her. | -- Целый час! -- сказала она и стала громко молить Спасителя, чтобы он простил ее. |
I thought it no fit place for me, and fled. | Я подумал, что мешкать здесь больше нельзя, и убежал. |
CHAPTER XI-THE WOOD BY SILVERMILLS | ГЛАВА XI. ЛЕС У СИЛВЕРМИЛЗА |
I lost no time, but down through the valley and by Stockbridge and Silvermills as hard as I could stave. | Я не терял времени и что было духу помчался вниз по долине, мимо Стокбриджа и Силвермилза. |
Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.
Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.
Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Профессор Фордхэмского университета Оскар Халецки на страницах своей книги прослеживает историю народов Центральной и Восточной Европы с древних времен до середины ХХ века. Автор освещает процессы формирования национальной идентичности и станов ления государств славян, народов Балтии, Подунавья и Балкан. Размышляя об истоках геополитических конфликтов и культурной общности народов, населяющих ключевой регион в самом сердце Европы, историк делает вывод, что свобода и независимость каждого народа необходима для стабильного баланса сил на континенте и развития цивилизации в целом.
«Паровой дом» рассказывает о путешествиях нескольких европейцев по Индии в чудесном механическом аппарате, по форме очень похожем на слона. Драматические столкновения героев, ведущих между собой давний политический спор, происходят на фоне великолепной природы, замечательных памятников истории и архитектуры... «Дядюшка Робинзон» — первая попытка Жюля Верна создать приключенческий роман, в котором познавательное начало органично сочеталось бы с живой, запутанной интригой. Многие мотивы этого неоконченного произведения перенесены в знаменитый «Таинственный остров». Очерк «Воспоминания о детстве и юности» — об отроческих увлечениях автора, о пробуждении в нем интереса к странствиям и книгам.
Иностранный легион. Здесь рискуют жизнью в колониальном аду лихие парни, которым в сущности, нечего терять. Африка, Азия, джунгли, пустыни — куда только не забрасывает судьба этих блудных сыновей Франции… Кто-то погнался за большими деньгами. Кто-то мечтал о дальних странах и увлекательных приключениях. Кто-то просто скрылся под белой военной формой от закона. Но под палящим солнцем Алжира нет ни правых, ни виноватых, ни людей чести, ни подлецов. И еще там нет трусов — потому что трусы просто не выживают среди бесчисленных опасностей, из которых состоит обычная жизнь легионеров…
Древние времена Карелии и Суоми. Здесь быль переплетается с небылью, владения людей соседствуют с владениями богов и духов. Здесь чародеи и прорицатели живут среди простого люда, взирает с небес Громовержец Укко, грозит вечной ночью Хозяин Зимы. Где-то на просторах от Ингрии до Лапландии вращается Пёстрая крышка – таинственное Сампо, источник счастья и богатства своих обладателей. Здесь создали легенды «Калевалы» – или, может быть, сложили в руны отголоски былого? Главный герой – карельский сказитель Антеро – вместе со своим племянником Тойво отправляется в путь, чтобы разгадать загадку Сампо.
Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.
Лорд Пальмур, аристократ-востоковед и по совместительству агент британской разведки, становится первым европейцем, проникшим в таинственный Кафиристан — горную страну, созданную потомками древних бактриан. В небольшом и не переиздававшемся с 1928 г. романе советского писателя и дипломата Н. Равича экзотика, эротика и фантастический вымысел сочетаются с «Большой игрой» в Центральной Азии и описаниями войны в Бухаре.