Катриона - [20]

Шрифт
Интервал

-- Я пришел к Г енеральному прокурору с письмом от лорда Пилригского, -- ответил я.
"Have you been here long?" he asked.-- И давно вы здесь?
"I would not like to hazard an estimate of how many hours," said I.-- Боюсь назвать точно, сколько именно часов, -сказал я.
"It is the first I hear of it," he replied, with a chuckle. "The lads must have forgotten you.-- Впервые об этом слышу, -- с коротким смешком отозвался вошедший. -- Должно быть, моя челядь позабыла о вас.
But you are in the bit at last, for I am Prestongrange."Но вы своего добились, я Престонгрэндж.
So saying, he passed before me into the next room, whither (upon his sign) I followed him, and where he lit a candle and took his place before a business-table.С этими словами он прошел в смежную комнату, куда по его знаку я последовал за ним и где он зажег свечу и сел за письменный стол.
It was a long room, of a good proportion, wholly lined with books.Это была длинная, но просторная комната, сплошь уставленная книжными полками вдоль стен.
That small spark of light in a corner struck out the man's handsome person and strong face.Огонек свечи в углу слабо освещал статную фигуру и энергичное лицо Генерального прокурора.
He was flushed, his eye watered and sparkled, and before he sat down I observed him to sway back and forth.Он был красен, глаза его влажно блестели, и, идя к столу, он заметно пошатывался.
No doubt, he had been supping liberally; but his mind and tongue were under full control.На нем, несомненно, сказывался обильный ужин, однако и разум и язык повиновались ему полностью.
"Well, sir, sit ye down," said he, "and let us see Pilrig's letter."-- Ну что же, садитесь, сэр, -- сказал он, -- и давайте сюда письмо из Пилрига.
He glanced it through in the beginning carelessly, looking up and bowing when he came to my name; but at the last words I thought I observed his attention to redouble, and I made sure he read them twice.Он небрежно пробежал глазами начало письма, взглянул на меня и кивнул, дойдя до моего имени, но последние строчки, как мне показалось, прочел с удвоенным вниманием -- я даже могу поручиться, что он перечел их дважды.
All this while you are to suppose my heart was beating, for I had now crossed my Rubicon and was come fairly on the field of battle.Вполне понятно, что в это время у меня колотилось сердце: ведь я перешел свой Рубикон и очутился на поле битвы.
"I am pleased to make your acquaintance, Mr. Balfour," he said, when he had done. "Let me offer you a glass of claret."-- Весьма приятно познакомиться с вами, мистер Бэлфур, -- сказал он, дочитав письмо. -Разрешите предложить вам стакан кларета.
"Under your favour, my lord, I think it would scarce be fair on me," said I. "I have come here, as the letter will have mentioned, on a business of some gravity to myself; and, as I am little used with wine, I might be the sooner affected."-- С вашего позволения, милорд, вряд ли это будет правильно, -- ответил я. -- Как сказано в письме, я пришел по важному для меня делу, а так как я не привычен к вину, оно может подействовать на меня плохо.
"You shall be the judge," said he. "But if you will permit, I believe I will even have the bottle in myself."-- Что же, вам виднее, -- сказал он. -- Но если разрешите, я, пожалуй, выпил бы бутылочку.
He touched a bell, and a footman came, as at a signal, bringing wine and glasses.Он позвонил, и слуга, словно по условному сигналу, внес бутылку вина и стаканы.
"You are sure you will not join me?" asked the Advocate. "Well, here is to our better acquaintance!-- Вы решительно не хотите присоединиться ко мне? -- спросил прокурор. -- Ну, тогда -- за продолжение знакомства!
In what way can I serve you?"Чем могу вам служить?
"I should, perhaps, begin by telling you, my lord, that I am here at your own pressing invitation," said I.-- Вероятно, мне следует начать с того, милорд, что я явился по вашему настойчивому приглашению, -- сказал я.
"You have the advantage of me somewhere," said he, "for I profess I think I never heard of you before this evening."-- Стало быть, у вас есть некоторое преимущество передо мной, ибо могу поклясться, что до нынешнего вечера я никогда о вас не слышал.
"Right, my lord; the name is, indeed, new to you," said I. "And yet you have been for some time extremely wishful to make my acquaintance, and have declared the same in public."-- Верно, милорд, мое имя вам совершенно незнакомо, -- сказал я. -- И все же вы с некоторых пор стремитесь встретиться со мной и даже объявили об этом публично.
"I wish you would afford me a clue," says he. "I am no Daniel."-- Желательно, чтобы вы подсказали мне разгадку, -- ответил он. -- Я не пророк Даниил.
"It will perhaps serve for such," said I, "that if I was in a jesting humour-which is far from the case-I believe I might lay a claim on your lordship for two hundred pounds."-- Быть может, вам будет легче понять меня, если я скажу, что, будь я расположен шутить -- а это не так, -- я бы мог потребовать с вашей милости двести фунтов.
"In what sense?" he inquired.-- На каком основании? -- осведомился он.

Еще от автора Роберт Льюис Стивенсон
Вересковый мёд

Роберт Стивенсон приобрел у нас в стране огромную популярность прежде всего, как автор известного романа «Остров сокровищ». Но он же является еще и замечательным поэтом. Поэзия Стивенсона читаема у нас меньше, чем его проза, хотя в 20-е годы XX века детские его стихи переводили Брюсов и Ходасевич, Балтрушайтис, Бальмонт и Мандельштам, но наибольшее признание получила баллада «Вересковый мед» в блестящем переводе Маршака. Поэтические произведения Стивенсона смогли пережить не только все причудливые капризы литературной моды, но и глобальные военные и политические потрясения.


Веселые молодцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Остров сокровищ

В руки юного Джима попадает карта знаменитого флибустьера Флинта. Джим и его друзья отправляются в опасное путешествие на поиски пиратского клада. На Острове Сокровищ им пришлось пережить опасные приключения.


Странная история доктора Джекила и мистера Хайда

Перед вами – Жемчужина творческого наследия Роберта Луиса Стивенсона – легендарный, не нуждающийся в комментариях, «черный роман» «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»…Повесть «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» («Strange Case of Dr. Jekyl and Mr. Hyde») была написана в сентябре – октябре 1885 г. Первоначально автор намеревался публиковать ее частями в английском журнале «Лонгманз мэгазин», но издатель Лонгман убедил его выпустить «Странную историю» сразу в виде книги.Отдельным изданием повесть вышла в самом начале 1886 г.Первый перевод повести на русский язык вышел отдельным изданием в 1888 г.


Похищенный. Катриона

Английский писатель, шотландец по происхождению, Роберт Льюис Стивенсон (1850–1894) вошел в историю литературы не только как классик неоромантизма, автор приключенческих романов, но и как тонкий стилист, мастер психологического портрета. Романтика приключений сочетается у него с точностью в описании экзотики и подлинным историческим колоритом.Дилогия "Похищенный"-"Катриона" описывает события середины ХVIII века, связанные с борьбой шотландских сепаратистов против английского правительства.Перевод с английского О.


Клуб самоубийц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Родная страна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Чапаев-Чапаев

Известный художник, литератор и кинорежиссер Виктор Тихомиров рассказывает нам вполне реалистичную историю. Герой гражданской войны Василий Иванович Чапаев, лихой комдив и рубака, не погибает в реке Урал, а самым естественным образом остается жить, уходит в народ вместе со своим верным ординарцем Петькой, на поверку оказавшимся девушкой Матреной, становится сапожником, а затем начинает заниматься своим любимым делом — превратившись в киномеханика, показывает советским людям фильм братьев Васильевых про самого себя.


Хочу женщину в Ницце

Владимир Абрамов, один из первых успешных футбольных агентов России, на протяжении многих лет являлся колумнистом газеты «Советский спорт». Автор популярных книг «Футбол, деньги, еще раз деньги» (2002 год) и «Деньги от футбола» (2005 год). В своем историческом романе «Хочу женщину в Ницце» Абрамов сумел чудесным образом объединить захватывающие события императорского Рима и интриги российского бомонда прошедших веков с событиями сегодняшнего дня, разворачивающимися на берегах Французской Ривьеры.


1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году. Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском. Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот. Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать. Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком. Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать. Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну. Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил. Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху. Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире. И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.


Горение. Книги 1,2

Новый роман Юлиана Семенова «Горение» посвящен началу революционной деятельности Феликса Эдмундовича Дзержинского. Время действия книги — 1900–1905 годы. Автор взял довольно сложный отрезок истории Российской империи и попытался показать его как бы изнутри и в то же время с позиций сегодняшнего дня. Такой объемный взгляд на события давно минувших лет позволил писателю обнажить механизм социального движения того времени, показать духовную сущность борющихся сторон. Большое место в книге отведено документам, которые характеризуют ход революционных событий в России, освещают место в этой борьбе выдающегося революционера Феликса Дзержинского.Вторая книга романа Юлиана Семенова «Горение» является продолжением хроники жизни выдающегося революционера-интернационалиста Ф.


Кольцо нибелунгов

В основу пересказа Валерия Воскобойникова легла знаменитая «Песнь о нибелунгах». Герой древнегерманских сказаний Зигфрид, омывшись кровью дракона, отправляется на подвиги: отвоевывает клад нибелунгов, побеждает деву-воительницу Брюнхильду и женится на красавице Кримхильде. Но заколдованный клад приносит гибель великому герою…