Каторжная воля - [2]
А хозяйство за долгие годы разрослось: рядом с избушкой поднялась изба-пятистенка, а следом за ней – большущий, как корабль, двухэтажный дом с высоким резным крыльцом и островерхой крышей, покрытой железом. Все три строения вместе с амбарами, сараями и конюшней обнесены были глухим заплотом, а дальше, за заплотом, тянулись скотные дворы, пригоны и загородки из длинных жердей, в которых высились стога сена, не израсходованного за зиму.
Пашню Шабуровы не пахали, хлеба не сеяли, а жили за счет скотины – три-четыре стада каждый год паслось и откармливалось на сочных лугах. По осени заматеревших бычков и телочек сгоняли вниз, в долину, в волостное село Чарынское, и там продавали скопом местным прасолам[1].
Содержать такое хозяйство одному было, конечно, не под силу, и Макар Варламович нанимал работников, иные из них жили с семьями, и ниже по течению Бурлинки выросла со временем маленькая деревушка, названная по речке – Бурлинская.
Будни, прерываемые редкими праздниками, текли неторопливо, спокойно, и никто на судьбу не жаловался. Правда, имелась в шабуровской семье одна тайна, но вслух про нее никогда не говорили, потому что любое упоминание о ней Макар Варламович властно пресекал грозным окриком, и ослушаться его никто не мог – нравом он был суров. Но сегодня, за праздничным столом, хозяин благодушествовал, и время от времени припрашивал у супруги:
– Мать, обнеси-ка нас еще разок медовушкой!
Полина Никитична послушно наклоняла деревянный лагушок, щедро наливала в кружки пенную хмельную влагу и только спрашивала своих зятьев:
– Из-за стола-то встанете?
Намекала, что от медовухи голова светлая и трезвая, а вот ноги не слушаются.
– Встанем, мать, встанем! – похохатывал Макар Варламович. – А коль не поднимемся, на лавки ляжем!
Плавно тянулся душевный разговор и не иссяк бы он, как и в прошлые приезды дочерей, до самого вечера, но в этот раз не случилось…
Сначала послышались в раскрытые окна ребячьи крики – тревожные, громкие, будто стаю грачей спугнули. Затем простучали по ступенькам высокого крыльца проворные пятки – и двое старших внуков, Илюшка с Максимкой, залетели в горницу с вытаращенными глазами. От скорого бега парнишки не могли перевести дыхания, говорили отрывисто, наперебой, и никто поначалу не мог понять – по какой причине они так всполошились?
– Выстрелил… Рыбачили… Удочки бросили…
Да что за оказия приключилась?!
В конце концов парнишки отдышались, и от них удалось добиться ясности: сидели они с удочками на берегу Бурлинки, когда пошел дождь, и собирались уже домой, чтобы не мокнуть, но увидели на другом берегу оборванного дядьку, который едва выцарапался из густого ельника. Шарахался дядька из стороны в сторону, будто пьяный, но до воды все-таки добрался. Остановился у самой кромки, стащил с плеча ружье, выстрелил вверх и упал на спину. Лежит и не шевелится…
– Ну-ка, ребята, пойдем глянем – какого такого стрелка к нам принесло? – Макар Варламович первым поднялся из-за стола. Следом за ним – Егор с Трофимом.
Скоро они уже стояли у реки и вглядывались в противоположный берег. Там на мелкой гальке лежал человек, крестом раскинув руки, и впрямь не шевелился – как умер.
– Давайте лодку, ребята, – скомандовал Макар Варламович, – вблизи надо посмотреть – дышит он или нет?
Егор с Трофимом столкнули лодку, сели за весла, пересекли наискосок Бурлинку, одолевая стремительное течение, и вот уже протяжно донеслось:
– Живой он, тятя! Чего делать? К нам перевозим?
– Везите! – крикнул в ответ Макар Варламович, махнул рукой и добавил негромко: – Не бросать же его, не зверушка.
Человека погрузили в нос лодки, рядом положили ружье, и весла снова упруго ударили по воде.
– Ну, и кто ты такой, откуда явился? – Макар Варламович наклонился над незнакомцем, когда зятья вынесли того из лодки и уложили на траву. – Эк, тебя потрепало-то! Будто из преисподней вылез.
Вид у человека и впрямь был аховый: вся одежонка изодрана в ремки, даже кожаные сапоги разбиты вдрызг, подошвы отстали и торчали наружу грязные, замусоленные портянки. Лицо, наполовину скрытое длинной свалявшейся бородой, покрывали синяки и царапины, иные из них еще не засохли и сочились сукровицей. Дышал он, разевая рот, рывками и всякий раз в груди у него хрипело и булькало. На голоса не отзывался, а глаза были крепко прижмурены.
– Берите его, ребята, понесли в дом, лечить будем. Чего на него любоваться? – Макар Варламович крякнул, будто перед тяжелой работой, и ухватил неожиданно появившегося пришельца за ноги. Егор с Трофимом подхватили бедолагу за руки. Понесли.
Полина Никитична вместе с дочерьми стояла на крыльце. Когда мужики со своей ношей поднялись по ступеням, она ахнула, замерла на мгновение – и тонкий, протяжный крик заставил всех вздрогнуть:
– Фе-е-де-е-нь-ка-а!
От неожиданности Макар Варламович разжал руки, и каблуки сапог пришельца глухо стукнули о доски крыльца. Какой Феденька?! Нет, и не может здесь быть никакого Феденьки! Даже шумнул на супругу, чтобы зря не блажила, но Полина Никитична продолжала кричать, и лицо у нее становилось белым, словно его присыпали известкой.
Мать не ошиблась, и не могла ошибиться, потому что не глазами, а сердцем своим сразу признала сына. Отец не признал, а мать… На то она и мать…
Эта история началась в сибирском Ново-Николаевске — разгульном и криминальном, где стремительно сколачивались состояния, а зажиточные семьи удивительным образом сосуществовали с наводнившим город «темным элементом». У полицмейстера Гречмана пропадает тройка превосходных лошадей. Гречман бросает все силы на поиски вора, но таинственный мститель превращает жизнь полицмейстера в сущий ад… Волею случая бедовый конокрад, спасаясь от полиции, прячется под кроватью избалованной гимназистки Тонечки, и этот поступок сплетает в тугой узел судьбы невинной девушки, отчаянного похитителя и облеченного властью мерзавца…
Не думал, не гадал старатель Степан Берестов, что когда-нибудь его беспутная жизнь повернется другой гранью. Полтора десятка лет без малого носило его по бескрайним сибирским просторам, в какую только глухомань не забирался, чего только не творил – и хорошего, и не очень. Но вот однажды, после очередного сезона на приисках, добравшись до «Большой земли» и устроив «отходную» по-старательски, Степан едва жив остался и вдруг понял, что девушка, спасшая его от налетчиков, – это его шанс начать все сначала…Новый захватывающий роман от мастера сибирской прозы!
Велика и необъятна Сибирь. Третью сотню лет русские переселенцы осваивают, изучают, обживают ее бескрайние и щедрые земли. Много всякого люда отправилось сюда в разное время — кто за свободой, кто за счастьем, кто за богатством. Неспешны и рассудительны сибиряки, со всеми находят общий язык — и с пришлыми, и с коренными. Любое дело миром решают. А если и случаются здесь лихие люди, недолго им удается зло творить — будь ты хоть ямщик, хоть купец…Новый роман известного сибирского писателя Михаила Щукина безусловно доставит удовольствие всем любителям художественной исторической прозы.
Тяжелой поступью шагает по необъятным просторам Российской империи XX век, задувают от него злые ветры грядущих революционных бед и перемен в судьбах людских. Донеслись они и до небольшого городка Никольска, что притулился возле Великого Сибирского стального пути. Именно здесь круто поменялась жизнь молодого парня из затерянной в таежной глухомани деревеньки Покровка. Именно здесь отыскал свою возлюбленную бывший вольноопределяющийся, командир охотников и ветеран японской войны. Эти люди верили в свою звезду, в свою любовь, и Заступница всех любящих не оставила их!
1920 год. Некогда огромный и богатый Сибирский край закрутила черная пурга Гражданской войны. Разруха и мор, ненависть и отчаяние обрушились на людей, превращая — кого в зверя, кого в жертву. Бывший конокрад Васька-Конь — а ныне Василий Иванович Конев, ветеран Великой войны, командир вольного партизанского отряда, — волею случая встречает братьев своей возлюбленной Тони Шалагиной, которую считал погибшей на фронте. Вскоре Василию становится известно, что Тоня какое-то время назад лечилась в Новониколаевской больнице от сыпного тифа.
Огромен и необъятен Сибирский край. Едва ли не десяток губерний вмещает. Среди них — Ярская. В одной из ее волостей нес службу урядник Жигин. Исправно нес, жену любил, сынишку растил. Но пришла в их дом беда: заболел и помер сынок в одночасье, пока отец службу исполнял, а потом и жена куда-то пропала. Жигин, однако, не сдался и решил во что бы то ни стало отыскать любимую Василису. Но отправившись по наущению старой знакомой на золотой прииск, урядник даже не предполагал, в какой круговорот смертельно опасных событий он попадет!..
История Крымского ханства для обычного читателя и сегодня остается практически неизвестной. Когда и почему в Крыму поселились татары, какие отношения связывали это государство с соседями, далекими и близкими: Речью Посполитой, Московским царством, Османской империей, Казанским и Астраханским ханствами? Но наибольший интерес для украинского читателя представляет история отношений Крымского ханства с Украиной, недаром крымских татар и казаков называли заклятыми друзьями и закадычными врагами. Об этих непростых отношениях, об истории, экономике и культуре Крымского ханства подробно рассказывается в нашей книге.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Книга Рипеллино – это не путеводитель, но эссе-поэма, посвященная великому и прекрасному городу. Вместе с автором мы блуждаем по мрачным лабиринтам Праги и по страницам книг чешскоязычных и немецкоязычных писателей и поэтов, заглядывая в дома пражского гетто и Златой улички, в кабачки и пивные, в любимые злачные места Ярослава Гашека. Мы встречаем на ее улицах персонажей произведений Аполлинера и Витезслава Незвала, саламандр Карела Чапека, придворных алхимиков и астрологов времен Рудольфа II, святых Карлова моста.
Повесть «Когда цветут эдельвейсы» — реальная история профессионального охотника и его избранницы, городской девушки Ольги. Тайга принимает ее далеко не с распростертыми объятиями. Ей приходится постигать премудрости таежной жизни, пройти школу выживания и даже вступить в схватку с медведем.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.