Катенька - [21]

И мы стали искать ему … дочь. Дико звучит, я знаю, но тогда почему-то мне казалось, что это прекрасная идея. Отличная, гениальная, самая лучшая, которая может вернуть его к жизни. И я не думала, что все зайдет так далеко, я не думала, что он настолько в это поверит. Я думала, что он просто поищет какое-то время, не найдет и успокоится, но при этом войдет в нормальное психологическое русло. Как видите, врач из меня получился бы так себя. Но скажите, Вы до сих пор считаете, что я в этом не виновата? Все, что он сделал потом, после того злосчастного разговора, это полностью моя вина, поэтому отвечать за это нужно тоже мне, понимаете?

Но так или иначе, все просто, мы начали искать ему дочь. Я поселилась в его доме, стала помогать ему по хозяйству, мы очень сблизились, и я надеялась, Боже, я до последнего надеялась, что все будет иначе. А потом в один из дней он пришел, знаете, радостный такой. Так ворвался в дом, чуть дверь не выбил, залетает на кухню и говорит, мол, Аннушка, душа моя, я нашел Катю.

У меня в голове все помутилось, я не знала, что делать, но он так настаивал на том, чтобы мы пошли и привели Катю домой, и тут я поняла, что вот сейчас он действительно не понимает, что его дочь мертва, и что виной этому я сама. Я поступила ужасно, и вместо того, чтобы сказать ему, что этого не может быть, я спросила, где она, давайте приведем ее домой.

Это была наша первая Катя. Да, вы все правильно понимаете, их было намного больше, чем одна, и было больше, чем Ваш друг нашел. Их было шесть. Последнюю, которую Вы тогда мельком видели, я не считаю, это была назовем ее так, оплошность. Интересно, как я их заманивала? Делала вид, что мне плохо, и пока они в суматохе копались в моей сумке, якобы в поисках лекарств, я вкалывала им успокоительное, и тогда плохо становилось уже им самим, и я оказывала им помощь в том, чтобы “добраться до дома”.

Я покажу, где лежат их вещи, чтобы Вы смогли установить их личности, и покажу, где спрятаны тела первых трех, которые полиция не нашла. Вам что то ещё от меня нужно, или мы можем закончить?

-Еще одно. Что вы можете сказать про способы? Пытались запутать следствие?

-Да ничего мы не пытались запутать, – женщина усмехнулась, – как получилось, так получилось. К кому привязались, тех не хотелось пугать и причинять боль, некоторые не приживались, одна из первых вообще с собой покончила. Не было там никакого умысла кого-то запутать.

-Кроме последней?

-Верно, кроме последней.

-Чем она была особенной? Почему вы её травили?

-Знаете, я правда хотела, чтобы это закончилось. Я подумала, что если профессор увидит своими глазами, как его дочь умерла, то он успокоится и перестанет её искать. Я знала, что врача он не вызовет. Оставалось только ждать. Вы же понимаете, что мы не могли оставить ее в живых. Я не могла. Так и получилось в итоге. Он пытался её лечить какими-то народными средствами или чем-то вроде того, я ему не мешала, я же знала, что моё лекарство окажется сильнее рано или поздно. А потом пришлось решительно действовать.

-Но что послужило толчком? Почему вы всё-таки её убили? Она попыталась бежать или что?

-Ещё хуже. Эта глупышка то ли играла, то ли свихнулась и решила, что она действительно дочка профессора, но в какой-то момент она внезапно ему сказала: папа, я же такая молодая девушка, почему у меня нет никаких украшений? А он обрадовался. Притащил Катину шкатулку. Говорит, вот, дочка, твое украшение, помнишь? А эта дуреха как давай все на себя цеплять. Надевает этот браслет, а он мал, и с профессора пелена то и спала. Как обезумел, кричит мне, Аннушка, это не наша Катя, ну и пришлось мне чуть-чуть ей дозу увеличить.

-Но почему не сняли этот браслет? Вы же не могли не понимать, что рано или поздно он к Вам приведет.

-Да понимали конечно, вернее, я понимала, но знаете, я по-настоящему от этого устала. Я хотела помогать ему, а не становится серийным убийцей.

-И Вы все равно хотите ответить за это в одиночку?

На этот вопрос женщина не ответила. Андрей понял, что на этом разговор окончен, я поспешил выйти из допросной.

-Так Вы позволите мне взять вину на себя? – услышал он вслед громкий крик Анны.

***

– Ну и что ты думаешь? – Андрей сидел напротив друга и смотрел на поверхность стола.

– Ты же понимаешь, что прямых улик против него у нас нет. – Тихо отвечал полицейский. – Он сказал, что знать не знал ничего о том, чем она занималась. Сказал, что искренне верил в то, что его дочь вернулась домой. Даже если мы попытаемся привлечь его как соучастника, а я всё-таки хочу попытаться это сделать, скорее всего, суд будет на его стороне. Обезумевший от горя отец, стал жертвой психологического давления, а учитывая, какую огласку получит это дело в прессе и на телевидении, не уверен, что этот резонанс стоит того, чтобы с этим связываться.

– И ты считаешь, что это честно? Он же ничего не сделал, чтобы остановить это, и знаешь, я не верю в то, что он действительно болен. Он совершенно здоров, Дим, я разговаривал с ним, он точно не обезумевший от горя потерявший ориентиры человек. Он действительно осознает, что происходит вокруг. Я больше чем уверен, если бы он хотел, то это все прекратилось бы.