Категории русской средневековой культуры - [67]

Б.Я. Владимирцев отмечал, что произошло перенесение понятий о родовой собственности на категорию «народ-государство». Именно с этим историческим обстоятельством напрямую связано монгольское право наследования собственности: государственная территория, принадлежащая одному роду, делится на уделы между членами правящей семьи. «Нам не известно ни одного случая, — писал Б.Я. Владимирцев, — когда бы не кровно связанный с родом Чингисхана был бы принят тем или другим образом в среду царевичей и сделался бы членом их «золотого рода»... Тайши, чинсанги и зайсанги, как бы могущественны они ни становились, никогда не могли и мечтать войти в род Чингиса: тайджи надо было родиться, родство по женской линии не давало никаких прав в этом отношении. Поэтому монгольским ханом, владыкой всех монголов, мог быть только потомок Чингисхана, создавшего империю — державу для себя и своего рода»[320]. Все остальные племена и роды, вошедшие в состав монгольской империи Чингисхана, становились слугами его рода.

Итак, государственная территория — достояние рода — делилась на уделы между членами семьи, которыми считались: дети хана, жена и мать, а также родные братья. В.В. Трепавлов уточнил, что такое «род»: «Вся держава, созданная в ходе войн, рассматривалась как сфера управления одной-единственной ветви рода борджигинов»[321].

Как отметила Т.Д. Скрынникова, автор новейшего труда о Монгольской империи XIII в., «основным принципом социальной организации монголов является генеалогия, подтверждавшая членство в этом социальном единстве, членство в клане определяло доступ к пастбищам и распределение ресурсов. Генеалогия была инструментом регулирования социальных связей, определяла иерархию и легитимировала отношения власти и властвования».[322]

Природа монгольского «пожалования» заключалась в том, что, по словам Плано Карпини, «все настолько находится в руке императора, что никто не смеет сказать: «Это мое или его», но все принадлежит императору», — а потому любой владелец получал как бы часть родовой собственности семьи монгольского хана во временное пользование.[323]

Плано Карпини — латинизированный перевод фамилии итальянца из города Перуджи Джованни дель Пьяно-Карпини. Родился он в начале 1180-х гг. в богатой семье. Был другом основателя знаменитого ордена нищенствующих монахов, Франциска Ассизского (1182-1226). В Монголию Плано Карпини отправился уже будучи опытным дипломатом и папским прелатом — официальным представителем папы римского Иннокентия IV в нехристианских странах. Плано Карпини выехал 16 апреля 1245 г. из Лиона. Он ехал через Чехию и Польшу, далее двигался по Днепру, Дону и Волге. Прибыл в ставку к Батыю, оттуда отправился в Каракорум — к великому каану. Весь путь в главную ставку монголов занял три с половиной месяца. Покинул Каракорум Плано Карпини 13 ноября 1246 г. Его сочинение — первое оригинальное произведение европейца, своими глазами увидевшего внутренний мир Монгольской империи. — См.: Джованни дель Плано Карпини. История монголов. М., 1997.

Любопытно, что слово «пожаловати» является калькой тюрского слова «soyurga». Ряд лингвистов считает, что это слово происходит от tsoyur(g)a; в его основе китайский корень ts’i (материнская любовь) и тюркский суффикс -irqa/-urqa/-irga. Монгольский термин «сойургал» в XIII в. означал пожалование государя служилому человеку в самом широком смысле. Источники XIV-XV вв. фиксируют то, что сойургалом называют особый вид земельного владения, которым жаловался человек за службу. Сойургальное владение было наследственным и предполагало наследственную службу одной династии; оно обладало иммунитетом, который защищал это владение «по горизонтали» — от соседних владетелей, которым не разрешалось вмешиваться в управление сойургальной территорией. Иммунитет «по горизонтали» не означал, что это владение нельзя было отнять у владельца (в отношениях «по вертикали»), если по каким-либо причинам прекращалась служба. Владетель сойургала должен был поставлять вооруженных людей в войско сюзерена. Сойургальное владение могло переходить к боковым ветвям тех служилых людей, которые остались без прямых наследников[324].

Г.А. Федоров-Давыдов отмечал, что Чингисхан «завещал сыновьям требовать ежегодной явки вассалов к хану для утверждения держаний... Яса Чингисхана подчеркивала полную зависимость монгольской знати от каана. Никакой феодальной автономии, полная власть каана над всеми слоями аристократии, над всеми держателями улусов — таков лейтмотив этих положений Ясы»[325].

Яса Чингисхана (яса — тюркская форма монгольского «джасак», буквально: закон) — свод постановлений, который был обнародован сразу же после избрания Чингисхана великим кааном на съезде кочевой знати в 1206 г. Яса — памятник кодифицированного монгольского обычного права. Текст Ясы Чингисхана не сохранился, известны лишь фрагменты позднейшего происхождения.

В силу того, что власть и собственность находились в руках одного рода, традиция наследования вскоре обнаружила свою природную амбивалентность, существуя в пределах двух типов передачи власти: от отца к сыну, либо от брата к брату. Горизонтальное право наследования «опиралось на старые традиции, рассматривавшие улус Джучи как достояние всего рода, а потому считавшие, что права на престол имеют все те члены его рода, которые оказываются старшими»