Скала, в которой было вырублено помещение Руководящего центра установки, уцелела. Сит опустил диск на нее у самого входа в подземелье. Ри-о открыл дверь, но плотный тугой ветер, ворвавшийся в каюту, отбросил его назад, не давая выйти, мелкие камни больно ударили в лицо. Диск сильно раскачивался и пущенные на полную мощность стабилизирующие установки едва удерживали его на месте.
— Невозможно выбраться! — с отчаянием воскликнул Ри-о. Но надо идти…
— Поздно, — глухо ответил Сит. Ужасной силы удар потряс планету. Волны взметнулись до неба. Где-то рядом разверзлась огненная бездна и поглотила все…
…Первое, что увидел Ри-о, когда пришел в себя и открыл глаза, было отверстие оптического прибора. В нем на черном бархатном фоне разноцветными огнями, не мигая, горели звезды. Значит, диск находился где-то в космическом пространстве.
Рядом с Ри-о неподвижно лежал Сит. Он не откликнулся на зов. Ри-о наклонился к нему. Через прозрачный покров, закрывающий голову в виде шлема, на него смотрели мертвые глаза.
Глубокое безразличие ко всему охватило Ри-о. Он медленно поднялся и выплыл из каюты. Космос встретил его величественным звездным сиянием. Диск лежал на обломке скалы. Вокруг зияла бездна. Та-ина развалилась на бесчисленное количество осколков и диск очутился на одном из них. Вдали сверкал рой золотистых искр — все, что осталось от родной планеты. А вверху плыл красный шарик — Тва-дьи, ставший четвертой планетой в системе Матери-Звезды. Может быть, сейчас Ми-а смотрит в звездное небо и плачет о нем, Ри-о… Пусть… Все проходит… Прощай, моя прекрасная! Прощай, Та-ина, родина моя! Я теперь один… один во всей Вселенной…
Ри-о вынес из каюты мертвое тело Сита, положил рядом с собой на скалу и, держа перед глазами портативный ли-а для записи мыслей, начал вспоминать историю гибели Та-ины.
Закончив запись, Ри-о задумался. Для кого он оставляет рассказ, к кому обращается?
Ответа нет. Космос молчит… Тело Ри-о начинает холодеть. Все равно… уже ничто не страшит. Ему хочется только одного-еще раз увидеть Мать-Звезду, ощутить тепло ее лучей, впитать его сердцем…
Последняя яркая мысль озаряет угасающее сознание: Космос един в своей беспредельности! Звезды, планеты, поколения-все это только мгновения в бесконечном потоке времени. Но борьба, искания и муки не проходят напрасно. Мириады искр жизни сливаются в вечный огонь сменяющих друг друга цивилизаций. Они были, есть и всегда будут в Космосе. И надо жить так, чтобы, умирая, иметь право сказать себе, пространству, далеким мирам: во мне горел разум!
Там, над скалой, восходит зеленый огонек Гро-очи. Она еще дикая — третья планета Матери-Звезды. Но и на ней появится существо, одаренное разумом. Найдет ли оно путь к всеобщему счастью? Не повторит ли ужасной трагедии Та-ины?
Гро-оча успокоительно блестит во мраке, постепенно окутываясь туманом. Откуда туман? Почему он здесь, когда нет атмосферы? О, да ведь это приближается конец…
Ри-о в изнеможении поднимает лицо к звездному океану, будто желая вобрать в себя всю необъятность небес перед последним вздохом.
Вселенная! Я знаю твою тайну: ничто не исчезает бесследно! Слышишь, Вселенная, я понимаю тебя! Бери мои мысли, мои страдания и радости… Время наступает… на другой планете появится… выйдет на широкую дорогу племя разумных существ… Я вижу их, Вселенная… Они будут сильными и красивыми, смелыми и мудрыми… и они овладеют теми тайнами, перед которыми остановились мы…
Но где же Мать-Звезда? Почему не видно ее лучей?
Холод смерти сжимает сердце. Руки немеют… Ри-о положил диск с записью рядом с собой. То ли в Космосе… то ли в мозгу… зазвенела высокая нота. Она звучит все резче и тоньше, разрывая тело невыносимой болью.
Еще немного терпения — это последний протест тела против небытия. Почерневшие губы Ри-о едва шевелятся и с них беззвучно слетают слова:
— Во мне горел разум…
Из-за скалы выплыла Мать-Звезда. Ее сияющие лучи залили осколок планеты, летательный диск, две неподвижно лежащие фигуры и отразились в застывших, широко открытых глазах…
