Кащенко. Записки не сумасшедшего - [26]
– Ты же сама все так хорошо объяснила, – окно морщится от пыли, покрывается лукавыми морщинками.
– Да… Но… Я знаю, что чего-то не додумала. Я помню, ты мне само подсказывало.
– Додумай… Если хочешь. Впрочем, это не очень важно, ты все повторяешь: «Я никогда не давала им оснований считать, что хочу закосить под психа». Отсюда и необъяснимость: зачем они тебя сюда засунули? Это, однако, лишь видимость.
– Засунули для видимости? Или это лишь видимое объяснение?
– Эх, не клеится у нас разговор… Может, у тебя с головой не все в порядке сегодня?
Я думаю, прислонившись плечом к окну, думаю… За окном ночь, ничего не видно, но я вглядываюсь. А за спиной – жизнь, реальный мир, обитатели… Иду по коридору, на входе в палату меня догоняет Ксюха, которая только что не отталкивает меня плечом:
– Ирку обратно привезли! – кричит она на всю палату.
Наш милый, все-про-всех-раньше-всех-знающий «Хармс»!
– Какую Ирку? – вскидывается палата.
– Да нашу Ирку, которая на той кровати в углу лежала, – «Хармс» показывает на окно.
– Да ты что? Ее же только на той неделе выписали!
– На той выписали, а вчера опять загремела. Она конкретно в переклине, говорит: «В гости пошли, а туда менты нагрянули, повязали и сюда, в дурку».
– Что-то когда я хожу в гости, к нам менты не приезжают, – бросает с соседней кровати Татьяна Владимировна.
– Трындец!.. И я про то! Ты мать, тля… у тебя двое детей! Помните, как она по детям убивалась, рыдала, что они без нее погибают? А выпустили, так опять наширялась, напилась и через неделю снова в дурке. Какая она мать, мля?! Лежит, никого не узнает, лицо серое… Ей та-ак засадили… Лишь бы передоза не было… Сейчас как давление падать начнет… Вот дура! Это же надо, неделю не продержалась!
– Это какая Ирка? – я включаюсь в разговор. – Из нашей палаты? Ну да! Она выписалась, когда я всего три дня тут пролежала и еще ничего не соображала. Она же была совершенно разумной, когда выписывалась!
– Вот я и говорю… – не унимается «Хармс». – Тебя, на хрен… вылечили, на ноги поставили. Имей башку хоть в периоды просветления. Задумайся, что ты ма-а-ать! Подумай о детях! Это как надо нажраться? Все же она колется, думаю… Но это ж не день и два! Это она ж как вышла, так и понеслось. Во хрень какая!
За ужином Ирка падает в обморок. Оля из нашей палаты, та самая Гаврилова Оэм, замечательная женщина, опекавшая Ирку во время ее первого пришествия в девятое отделение, бросается к ней, садится на пол, кладет ее голову себе на колени, гладит по волосам, что-то шепчет.
– Не трогайте ее! – орет «Хармс». – Вызовите «скорую»! Она вся посинела. Помрет же… Посинела… и губы фиолетовые.
Приходит дежурный врач и, едва взглянув на Иру, бросает: «Кордиамин, кофеин…» Мы с Татьяной Владимировной переглядываемся: девчонки перепугались, а для врачей это рядовой случай. Сестра, санитарка и Оля втроем ведут Ирку в палату.
Поздно вечером, часов в десять, не раньше, дежурный врач – в этот день дежурила именно мой «наблюдающий» врач – зовет меня «пообщаться». Выхожу от нее в одиннадцать. Все неопределенно. По крайней мере, докторица именно так представила мне картину. Я не понимаю, чего тут темнить, это же психиатрическая экспертиза, не болезнь, она без полутонов диагноза: либо я вменяема, либо нет! Не разобрались за две недели, что ли?
В курилке, слава богу, только «Хармс» и Оля, уже почти родные люди, с которыми можно разговаривать. Они подвигаются, я сажусь на краешек двух составленных стульев.
– Ну чё? – спрашивает «Хармс».
Пересказываю разговор с докторицей.
– Ну, мля… – «Хармс» затягивается сигаретой, – нервы на кулак мотают. Мне тоже… И ведь все побольнее хотят. Меня когда… о детях… у меня крышу сразу сносит.
На часах полночь. Так поздно я тут еще никогда не ложилась. «Надо спать, – шепчет мне окно, – надо». Я вижу, что оно опять вывернулось наизнанку. Или это не оно, а я? «Гнать, надо гнать от себя мысли, – втолковывает мне окно, – то курорт, то отчаяние… Курорт не курорт, а все же отдых. Неуязвимость… Не выдернут на допрос, не придут с обыском… Ты тут под защитой». Точно, окно сегодня наизнанку… Я в психушке, в больнице Кащенко, и тут я чувствую себя под защитой?! От реальности? Да, она вывернута наизнанку, а я смотрю на нее через окно. А что, по мою сторону окна – защита?! Моя защита – это мои адвокаты, мой разум.
Я, похоже, начинаю тут приживаться, это страшно. Я в гнезде кукушки, я становлюсь одним из птенцов, мне страшно выпасть из гнезда. Я уже отвыкла ходить на допросы, и думать о них страшно.
Наутро за окном день тяжкий и тоскливый. Это видно сразу, невооруженным глазом. Мне ничего не хочется – ни кофе, ни сигарет; не хочется ни болтать, ни хохотать. Даже писать. Хочется спать, но не спится. Над головой в голос разговаривает ночное трио. Теолог, Галина и ее коньячная подруга лениво растянулись на своих кроватях и переговариваются через всю комнату в полный голос. Что-то о буддизме и нирване. Это же осатанеть можно, каждый день, каждый божий день слышать этот бред! Всем остальным, видимо, тоскливо, как и мне, все валяются в кроватях, прикрыв головы одеялами, чтобы не слышать ни голосов в палате, ни уже привычных окриков в коридоре. Свернувшись калачиком, думаю, как, оказывается, хрупка человеческая психика. Еще вчера казалось, что вокруг меня заборчик неуязвимости, а только поковырялись в нем профессиональными острыми пальцами, знающими, где найти точечки побольнее, и, нате пожалуйста, сегодня у меня хандра! А следаки будут не тоненькими пальчиками ковыряться, а бить наотмашь. Я выдержу? И что со мной будет?
Жизнь милосердна и беспощадна ко всем одинаково, только люди разные, силы, цели и ценности у них не одинаковы. История большой русской семьи, которая начинается в дворянском доме в Тамбове, заканчивается спустя столетие среди небоскребов Нью-Йорка, где оказываются два мальчика пятого поколения, едва знакомые друг с другом. Никакого вымысла, все события и имена подлинны, и тем не менее – это не хроника, а уникальное по сюжетным поворотам художественное полотно. Один век, прожитый страной и ее людьми.
Судьбы англичанина Джона, русской Анны и немца Хельмута переплетены самым тесным образом. Любовный треугольник неординарных, авантюрных людей, принадлежащих к международному истеблишменту, на первый взгляд необременителен и привлекателен. Отдых на яхтах олигархов, размышления о свободе за бокалом шампанского у Бранденбургских ворот и сплетни на тусовках Рублевки – легкая жизнь без претензий и сцен. Конечно, у каждого есть свои «скелеты в шкафу», но зачем об этом вспоминать? Но притяжение прошлой жизни неизбежно, поиск истинной любви тягостен – отношения с привкусом любви рассыпаются, словно замки из песка.Жизнь не обманешь – за всё приходится платить, и порой очень дорого…
Варя возглавляет русский офис международного Инвестбанка. Она энергично бьется за интересы России. Москва намечает выдвинуть ее на один из ключевых постов в банке. Запад не устраивает, что Россия «слишком широко шагает», и решает «замутить» против Вари дело, которое, начавшись как внутрибанковское расследование нарушений корпоративной этики, превращается в уголовное преследование. Варю обвиняют в коррупции в международном масштабе. Лондонские друзья подыскивают ей известного адвоката, который, к сожалению, не находит ни Варю, ни ее историю интересными для себя.
Новая книга Елены Котовой щедро смешивает реальность с фарсом, мистику с абсурдом. Главные героини решают избавить женщин от страхов утраты молодости. Эта затея превращается в столь громадный и прибыльный бизнес, что вокруг корпорации разгораются козни мужчин-конкурентов и сатанинские происки неведомых сил. Не обошлось и без дьявола, извечного покровителя процесса познания и знатока тайн женской души…
Новый роман Елены Котовой – очередное открытие закрытого мира. На этот раз мира российских финансовых магнатов, банкиров, промышленников, рейдеров. Это рассказ об их изощренных финансовых комбинациях, взлетах и падениях банков и корпораций, невыдуманные истории партнерства и предательства, любви и смерти. Герои романа действуют по своим понятиям и живут по собственному кодексу чести. Острый сюжет бизнес-триллера держит читателя в напряжении до самой последней страницы, но, закрыв книгу, понимаешь, что это полотно нравов современной эпохи с вечным поиском ответов на вечные вопросы.
Известный экономист и финансист Елена Котова пишет о вечном поиске Россией своего особого пути развития от начала XX века до сегодняшнего дня. Сравнивает его с самыми яркими страницами экономической истории США, Германии, Великобритании, когда те стояли на распутье, выбирая, как развивать страну. Откуда берутся деньги? Почему в одних странах люди живут хорошо, а в других, в том числе в России — не очень? Автор отвечает на эти вопросы при помощи самых значимых экономических теорий последних полутора веков, начиная, как ни парадоксально, с теории Маркса. Хотя Карл Маркс и его экономическая теория ассоциируются у многих с провалившимся коммунистическим экспериментом, «Капитал» не является обоснованием диктатуры пролетариата, а, наоборот, доказывает, что капитализм способствует росту и процветанию общества и государства.
Решили похитить богача? А технику этого дела вы знаете? Исключительно способный, но бедный Рамеш Кумар зарабатывает на жизнь, сдавая за детишек индийской элиты вступительные экзамены в университет. Не самое опасное для жизни занятие, но беда приходит откуда не ждали. Когда Рамеш случайно занимает первое место на Всеиндийских экзаменах, его инфантильный подопечный Руди просыпается знаменитым. И теперь им придется извернуться, чтобы не перейти никому дорогу и сохранить в тайне свой маленький секрет. Даже если для этого придется похитить парочку богачей. «Украсть богача» – это удивительная смесь классической криминальной комедии и романа воспитания в декорациях современного Дели и традициях безумного индийского гротеска. Одна часть Гая Ричи, одна часть Тарантино, одна часть Болливуда, щепотка истории взросления и гарам масала.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Роман выходца из семьи рыбака, немецкого писателя из ГДР, вышедший в 1956 году и отмеченный премией имени Генриха Манна, описывает жизнь рыбацкого поселка во времена кайзеровской Германии.
Новая книга от автора «Толерантной таксы», «Славянских отаку» и «Жестокого броманса» – неподражаемая, злая, едкая, до коликов смешная сатира на современного жителя большого города – запутавшегося в информационных потоках и в своей жизни, несчастного, потерянного, похожего на каждого из нас. Содержит нецензурную брань!
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.