Карусели над городом - [26]
– У него рано утром полеты, – сказала Татьяна.
Анна Максимовна временно промолчала. Но Татьяна прекрасно понимала, в чей огород полетел камень. Некоторое время, сдерживая себя, она яростно кромсала вилкой яичницу. Из двух глазков она сделала четыре, потом – восемь, и на этом ее терпение истощилось.
– Ты, мама, напрасно так беспокоишься. Меня мой муж вполне устраивает.
– Устраивает?
– Абсолютно!
– Ну, ну, – сказала Анна Максимовна. – Тебе виднее.
В голове Анны Максимовны было столько тихого, но упорного сопротивления, что Татьяна вышла из себя окончательно.
– И я раз навсегда прошу, – сказала она звенящим голосом, – не будем больше обсуждать эту тему.
– Можно и не обсуждать, – согласилась Анна Максимовна. – И верно: поздно уже обсуждать.
Тут бы самое время было Алексею Палычу стукнуть кулаком по столу, чтобы подпрыгнули на нем ложки-тарелки. Но тогда это был бы не Алексей Палыч. Нет, так он не мог поступить. Ему, в его положении, вообще не надо было бы никак поступать. Но он мирно сказал:
– Аня, давайте не будем ссориться. Всем ведь нелегко: и тебе, и Танюшке. Тем более что у нее сегодня зачет.
Тут очень хотелось бы написать, что Татьяна посмотрела на отца с благодарностью. Но это было бы неправдой. Правдой было только то, что она посмотрела. А точнее – метнула копье из-под длинных ресниц, которые так нравились летчику Саше. Отец-то уж совсем не имел права вмешиваться в дела взрослой дочери!
– Можно и не ссориться, – сказала Анна Максимовна. – Это ты верно заметил: женщинам всегда нелегко. Вот мужчинам полегче. У них времени много, они могут лялякать у пивного ларька, а могут продавщиц пугать. Вот, вроде тебя.
– Я – у ларька? – искренне изумился Алексей Палыч. – Да когда же я?..
– Я говорю: продавщиц пугать.
– Каких продавщиц?
– А Клавдию из овощного. Я у нее вчера была. Она мне селедки баночной оставила... "Прибежал, – говорит, – взлохмаченный весь, не то красный, не то зеленый... Кричит: "Чем ребенка кормить, чем ребенка кормить?!" Я, – говорит, – испугалась: уж не с внуком ли вашим что случилось? А он весь стал бледный, затрясся и кричит: "Имени нет... имени нет три месяца!" Я уж подумала, что у вас пожар или другое что... Вроде как не в себе человек."
С любопытством поглядев на отца, Татьяна отметила, что тот "весь стал бледный".
– Почему же – взлохмаченный? – растерянно спросил Алексей Палыч.
– Да уж не знаю почему.
– И когда я кричал на кого-нибудь?
– Ну, Клавдия и соврет – не дорого возьмет. Но ведь не все же она наврала?
– Мама, – скромно сказала Татьяна, – мне кажется, что папа не может быть красным, взлохмаченным и зеленым. Кричать он тоже не умеет...
– Умею, – с тихой угрозой сказал Алексей Палыч, начиная понимать, куда клонит настырное чадо.
– Не умеешь. Но ты, мама, обрати внимание на одну вещь: он интересовался, чем кормить ребенка.
– Ну и что? – спросила Анна Максимовна, еще не успевшая связать все факты в единый узел.
– А то, что продукты у нас пропали...
– Не пойму я, что ты одно к другому лепишь. Продукты Андрюшины. Разве отец не знает, чем мы его кормим?
– Андрюшу – знает... – многозначительно сказала Татьяна.
– Татьяна! – повысил голос Алексей Палыч. – У тебя во сколько зачет?
Татьяна поднялась из-за стола, повесила на плечо сумку и пошла к двери.
– Интересно, – сказала она, оборачиваясь, – как только я заговариваю о продуктах, ты сразу вспоминаешь о моей электричке.
Татьяна закрыла за собой дверь, но тут же приоткрыла ее снова.
– Интересно! – сказала она. – И даже – странно!
Дверь за Татьяной закрылась.
В эту минуту Алексей Палыч не возражал бы, чтобы она закрылась навсегда.
– Алексей, – тихо сказала Анна Максимовна, – это ты взял продукты?
– Ну, я, – ответил Алексей Палыч.
– Зачем?
– Взял, – сказал Алексей Палыч. – Взял – принес. Хотел купить спросил... купил... забыл спросить... забыл купить... забыл принести... забыл отнести... Зеленым я не был. Бледным не был. Желтым не был. Не кричал. Не трясся.
– Зачем? – настойчиво повторила Анна Максимовна.
– Не скажу! – строптиво заявил Алексей Палыч.
Анна Максимовна оперлась локтями о стол, уперлась подбородком в ладони. Алексей Палыч увидел, что из глаз ее катятся слезы.
– Алексей, – проговорила она, – у тебя есть твой ребенок.
Алексей Палыч, присев к жене, обнял ее за плечи и поцеловал в ухо.
– Аннушка, – сказал он, – у меня нет моего ребенка. Клянусь тебе в этом чем ты только хочешь. Во всей Вселенной у меня нет детей, кроме Татьяны, чтоб ей зачет сегодня не сдать. И не плачь, пожалуйста, попусту, иначе я тоже начну реветь. Ты посмотри, там же все на месте, кроме одной банки.
– Правда? – воскликнула Анна Максимовна, и вопрос этот относился вовсе не к банкам.
– Честное слово, – сказал Алексей Палыч, и ответ относился не к банкам тоже.
– Ладно, – сказала Анна Максимовна, – пора Андрюшку будить. Бог с ней, с этой проклятой банкой.
Когда Алексей Палыч вышел из дома, земля слегка покачивалась под ним. И было это вовсе не от того, что ось земная, как выяснили давно астрономы, немного пошатывается.
За четыре дня чувство опасности несколько притупилось. У входа в подвал Алексей Палыч уже не озирался по сторонам, но, войдя, дверь все же запер.
Много веселых чудес и превращений происходит с обыкновенным школьником Толиком Рыжковым. И все потому, что Толик научился колдовать…
Повесть о добром, но языкастом ленинградском школьнике с говорящей фамилией Шмель, который гоняет шайбу, играет в шпионов и доводит учителей (впрочем, сам Костя считает, что доводит не сам он, а живущий в нем вредный невидимка), а потом вместе с друзьями придумывает настоящее полезное дело.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Кулёминская история продолжается – пришельцы со своими таинственными экспериментами не оставляют Землю в покое. Не успел Феликс отбыть на свою планету, как на его место прислали инопланетную девушку Лену, которая выдает себя за инструктора по туризму и идет со школьниками в поход. Конечно, Алексей Палыч и Борька просто так не бросят наших детей на милость инопланетян, и отправляются вместе с ними в странное путешествие с происшествиями...
В поселке, расположенном на берегу моря, живут и учатся ребята. Жизнь у них скучновата… После прихода в школу нового директора становится очевидно, что дел великое множество. А главное из них — постройка своего школьного флота.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Белоснежное одеяло покрывает широкие склоны холмов, известных как Острый хребет.Шурх-шорх. Шурх-шорх. Кто-то бредет по глубокому снегу, и звук тяжелых шагов далеко разносится в ночной тиши. В канун Куманельника, праздника зимнего солнцестояния, в нору под названием Торнвуд пришел бард. У него на плечах была только истрепавшаяся в странствиях одежда, а в голове бессчетные сказания. И одно из них он приготовил для любопытных крольчат, которые притихли у очага в предвкушении рассказа.Это история о Подкине Одноухом – кролике, ставшем таким великим, что о храбрости его вот уже многие века складывают легенды.
Накануне своего двенадцатого дня рождения Стелла мечтает лишь об одном: поехать в далекую экспедицию с приемным отцом, отважным исследователем, который, в свою очередь, мечтает достигнуть самой холодной части Страны вечных льдов. Но правила Клуба исследователей полярных медведей запрещают девочкам принимать участие в опасных походах. Да и тетушка Стеллы убеждена, что та получает неправильное воспитание в окружении всех этих динозавров и фей и ей место в пансионе благородных девиц, где из отчаянной сорвиголовы сделают настоящую леди: «Ей объяснят, что девушке не следует скакать галопом на единорогах и изучать пыльные старые карты».
Книга звёзд – главный магический фолиант Мира Ненадёжности и страны Ис – в руках зловещего Призрака. Как он будет использовать древний трактат? И что ему ещё нужно, чтобы стать владыкой всех трёх миров? Конечно же, мальчишка с удивительными магическими способностями! К тому же колдун Кадехар многому успел обучить Гиймо… В третьем, заключительном томе «Книги звёзд» герои вновь окажутся в Мире Ненадёжности, столкнутся там с беглыми магами, орками, жрецами кровожадного бога Бохора и наконец-то на равных сразятся со злом, обосновавшимся за высокими стенами Енибохора.
Дилогия «Компьютер звездной империи» и внецикловая повесть. Содержание: Планета Черного Императора Месть мертвого Императора Повелители галактик.
Вторая часть тетралогии "Вершители". Аякчаане, семикласснице из далекого эвенкийского поселка, выпадает уникальный шанс – сопроводить деда-шамана на священные острова, где находятся Кигиляхи – Каменные люди. Но оказывается, что у них для нее персональное задание – найти Копье Мары: загадочный древний артефакт, дающий владельцу небывалую силу. Аякчаана сталкивается с незнакомкой, которой оказывается Катя Мирошкина, они попадают в плен к воинственному племени кочевников, Катя получает смертельное ранение… И оказывается, что теперь не только возвращение Аякчааны домой, но и сама жизнь дочери Велеса зависит от древнего артефакта.
Гиймо, ученик колдуна, вернулся из Мира Ненадёжности героем и спасителем: отныне его имя у всех на устах, а пройти по улицам неузнанным уже не получится. Правда, теперь Гиймо реже видится с друзьями: у всех свои заботы, своя учёба, своя миссия. Жизни обычного школьника больше не будет – Гиймо нужно запереться в монастыре Гифду и постигать колдовство на новом уровне, в любой момент ожидая вторжения Призрака. Однажды в Гифду появляется загадочный владыка Ша – человек, непостижимым образом связанный и с пропавшей Книгой звёзд, и с тревожными новостями из мира монстров, и даже с учителем Гиймо – мудрым Кадехаром.