Карусель памяти - [46]

– У меня нету времени, чтобы веселить этого ребенка, когда…

Ванесса остановилась и пристально посмотрела на него.

– Вы идете с нами. – С большим трудом сохраняя спокойствие и холодный тон в голосе, она пошла, не оборачиваясь, к лифту.

Пит догнал их у лифта, с красными пятнами гнева на щеках. Он не сводил глаз с двери с яростным видом, пока Джорди задыхался, когда его везли на каталке рядом с ним. Лорен прижала кислородную маску к лицу мальчика и говорила слова утешения.

– Мы будем на месте через минуту. – Ванесса наклонилась ниже к Джорди. – И через несколько минут узнаем, что происходит.

Джорди не дал ей понять никаким образом, что он ее понял. Все его усилия были сосредоточены на дыхании, и она с возрастающей уверенностью поняла, что была права в своем диагнозе. Она никогда не видела Джордана Уилли в таком состоянии.

После того, как сделали рентген, Ванесса, Лорен, Пит и обслуживающий ретгеновскую установку персонал уставились на изображение легких Джордана Уилли.

– Черт, – сказал Пит. Рентгеновский снимок четко показывал, что левое легкое Джорди на тридцать процентов в коллапсе.

– Пошли. – Ванесса проскользнула мимо него в комнату, где Джорди боролся за каждый вдох. Нет времени на выяснения с Олдричем. Случай требовал безотлагательного вмешательства. Она велела Питу вызвать специалиста по кардиотарокальным заболеваниям, чтобы он встречал их в отделении подростков.

– Мы знаем, в чем дело, Джордан, – сказала она, показывая жестом Лорен помочь ей переместить мальчика на каталку опять. – Мы собираемся отвезти тебя наверх и устранить это.

– Это – что? – Джорди с трудом произнес слова.

– Я тебе расскажу по дороге. В лифте Джорди начал плакать.

– Задыхаюсь, – сказал он. Его лицо покрылось каплями пота, а губы стали совершенно синими.

Ванесса никогда не видела, чтобы он плакал. Она легко обняла его за плечи.

– У тебя пневмоторакс, – сказала она спокойно. – Это значит, что твое левое легкое частично слиплось. Пузырьки в стенке твоего легкого лопнули, и воздух выходит оттуда.

Он посмотрел на нее с новым приступом паники в глазах.

– Господи, это ведь значит, что я…

– Это поддается лечению, – быстро сказала она. – Это совсем не из ряда вон выходящий случай. Это может произойти даже иной раз и со здоровым человеком. Мы быстро предпримем нужные меры, и очень скоро ты будешь чувствовать себя лучше.

Он кивнул, свет от лампочки отразился в его маленькой золотой сережке, когда он сделал движение головой. Она могла видеть, как он делает усилие, чтобы совладать с собой и остановить поток слез, и она была тронута его храбростью и его доверием к ней.

Приехав снова на шестой этаж, они вкатили его в лечебный кабинет блока для подростков. Если бы обстоятельства были иными, она бы воспользовалась возможностью научить Пита Олдрича, как осуществлять подобную процедуру, но ее гнев на врача еще не до такой степени улегся, чтобы замечать его присутствие. Быстро и аккуратно она ввела в грудь Джорди длинную иглу, подсоединила шприц и вытянула поршень до упора. Немедленно на лице Джорди показалось облегчение, но недолговечное. Когда Ванесса закончила процедуру, рядом с ней уже был хирург, специализирующийся на трахеотомии, готовый ввести широкую трубку с металлическим наконечником. Ванесса держала Джорди за руку, пока хирург делал свою работу, и мальчик заплакал от боли.

Только когда наконец Джорди дали обезболивающее, дыхание его стало более легким, и по крайней мере, в некотором отношении его боль уменьшилась, Ванесса снова почувствовала пульсацию в голове.

Она вышла в холл и увидела Пита Олдрича у поста медсестер, она направилась к нему, и с каждым ее шагом в ней рос гнев.

– Больше не делайте подобных односторонних заключений, – сказала она. Вокруг были посторонние люди – сестры, студенты-медики, пара пациентов. Некоторые продолжали свою работу, как будто не слышали ее. Другие обернулись, удивленные ее разгневанным тоном. – Анализы и осмотры только часть медицины, доктор Олдрич. Кроме всего прочего, вам нужно научиться прислушиваться к больным, а это, похоже, вы совершенно не способны делать. И вам следует слушать сестер, которые находятся с этими детьми двадцать четыре часа в сутки и знают их лучше, чем вы когда-либо сможете их узнать. У вас есть хорошая эхограмма, хороший анализ крови. – Она показала на карту. – Поэтому ничего плохого не может быть. Тем не менее ваш пациент умирает, и, когда он наконец помрет, вы сможете взять свои лабораторные анализы с собой в постель, чтобы утешить себя на ночь.

Ванесса повернулась на каблуках и пошла по холлу, не замедляя шага, пока не пришла к себе в кабинет. Рывком распахнув дверь, уселась за письменный стол. Она почувствовала тошноту, и голова раскалывалась надвое. Не было в ее практике ни одного случая, когда она публично критиковала своего коллегу. Всегда сдерживалась в последнюю минуту и прикусывала язык, по крайней мере, до тех пор, пока не могла поговорить за закрытыми дверями. На этот раз, однако, мысль о том, что ей нужно сдержаться, даже не появилась у нее в голове. Даже сейчас. Она просто потеряла контроль над собой.