Карусель любви - [24]

— Надеюсь, что нет, — сказал Керк, протягивая ей коробку с пончиками. — Я очень надеюсь, что нет.

Энди внимательно наблюдала за Керком весь день. Бедный Джо, думала она, его босс такой переменчивый, совсем как женщина. Она никогда не видела Керка в таком состоянии, и ей было больно наблюдать его злость и раздражительность.

Что же с ним произошло? Она могла только догадываться, что послужило причиной такого поведения. Видимо, проблема была связана с Робертом. Что могло случиться?

Улыбнувшись самой себе, Энди продолжала работать над каруселью. Это хорошо, что Керк ревнует ее к Роберту. Но когда тот приедет, Керк поймет, что он достаточно стар, даже мог бы быть ее отцом.

Солнце уже высоко поднялось, стало жарко, и Энди решила выйти на улицу и посмотреть, не приехал ли Роберт.

Керк заметил, что она вышла со склада, и догнал ее.

— Он уже приехал?

— Еще нет. Просто я оставила часы дома, поэтому не знаю, сколько сейчас времени. Возможно, он уже прилетел. А может, я ошибаюсь.

— Уже начало пятого, — ответил Керк. — Я сказал рабочим, что они могут идти домой.

— Ого, — посмотрев на небо, сказала Энди.

Настроение у Керка было отвратительным весь день, и Энди очень хотелось развеять его, чтобы ничто не беспокоило ее любимого мужчину.

Она взяла его левую руку в свои и, посмотрев на часы, сказала:

— У нас есть сорок пять минут до того, как приедет Роберт. Не хочешь ли прокатиться со мной на карусели?

У Керка перехватило дыхание. Карусель еще не могла быть закончена. Это слишком быстро.

— Она уже готова?

— Еще не совсем. Но я прикрепила всех лошадей и смазала все связующие элементы. Я просто умираю от желания включить карусель и посмотреть, как бегут лошади.

— Хорошо, если ты уверена, что это безопасно.

— Доверься мне, Хьюберт.

Оставив его и подойдя к платформе, на которой стояла карусель, она включила главный механизм и музыкальную шарманку. Медленно карусель начала крутиться, лошади двигались вверх и вниз в такт музыке после почти пятидесяти лет стояния на месте.

— Посмотри на них! — позвала Энди сквозь громкую музыку. — Разве они не великолепны?

В них действительно было что-то, он готов был это признать. Работа резчика по дереву была просто великолепна, и Керк сразу зауважал таких мастеров и их искусство.

— Карусель в самом деле потрясающая, — сказал Керк, подойдя к Энди и взяв ее руки. — Я начинаю понимать, почему ты так хотела реставрировать эту карусель.

— Ты правда так думаешь?

— Да, я не шучу. Карусель — произведение искусства. Именно так, как ты говорила. Видимо, мне нужно было увидеть все своими глазами.

— О, Керк. — Энди обняла его и прижалась к его груди. — Ты даже не представляешь, как много для меня значит то, что ты сейчас сказал.

— Я верю в честность, Энди.

— Это хорошо. А знаешь ли ты, что я сейчас хочу, Хьюберт? Только честно!

— Скажи мне… — задумчиво проговорил он. — Ты единственный человек, который приятно произносит мое имя.

— Думаю, это связано с тем, что твое имя — наш с тобой секрет. Больше никто в целом мире не может так называть тебя, и это дает мне по отношению к тебе особые привилегии.

— Да, Энди, у тебя особые привилегии. Я люблю тебя!

— Я… я тоже люблю тебя! — Она заплакала и поцеловала его. Слезы лились из ее глаз.

Наконец-то она узнала всю правду. Закрыв глаза, она вся отдалась желанию своего сердца…

— Эй, Хьюберт, давай выключим карусель, запрем склад и пойдем поужинаем.

— Давай. Кстати, я рад, что твой друг не приехал слишком рано.

При мысли о Майлзе лицо Керка передернула гримаса неудовольствия. «Это не имеет никакого значения, — сказал он сам себе. — Мы с Энди любим друг друга. Все остальное не важно».

— Верно. Но давай все же повесим записку на дверь, на случай, если Роберт приедет сюда до отеля. Возможно, мы его там и найдем.

— Женщина, которая не только красива, но еще и умна, — это же мечта. Я люблю таких женщин!

Внезапная догадка, объясняющая его поведение, осенила ее.

— Хьюберт, а ты не женат?

— Я? Нет, Энди. Что ты. Я не женат, не помолвлен и никому не обещал жениться. Также я здоров как бык. И свободен, как та маленькая птичка в небе!

Она вспомнила, как дед говорил ей: чтобы поймать дикую птицу, надо посыпать солью ее хвост.

— В таком случае все, что мне нужно сделать, — это посыпать тебя солью, и ты всегда будешь со мной!

— Зачем, милая, — сказал Керк, идя с ней по дороге к ее фургону. — Тебе ничего этого не нужно. Все, что тебе нужно, — это всегда смотреть на меня так, как сейчас, и я буду с тобой.

— Я не хочу, чтобы ты менял свою жизнь ради меня, Керк. Я просто хочу быть частью твоей жизни.

— Думаю, ты только что сделала мне предложение, — тихо сказал Керк.

— Нет… я… я имела в виду… Я не знаю. — Она испуганно замолчала. Последнее, что она хотела, — не быть слишком настойчивой и этим оттолкнуть его. — Черт тебя возьми, Хьюберт, — пробормотала она. — Ты так на меня действуешь, что я перестаю понимать, что говорю или делаю.

Улыбнувшись, он молча открыл дверь ее фургона, посадил ее внутрь и, закрыв за ней дверь, сказал:

— Веди машину осторожно. Я зайду за тобой в семь вечера. Куда бы ты хотела пойти поужинать?

— Я бы пошла поесть бургеров, но полагаю, что вы с Робертом захотите обсудить дела в официальной обстановке, при галстуках и приглушенном свете.