Карты на стол - [9]

— Смею вас заверить, что так оно и было бы, если б во главе Скотланд Ярда стояла женщина, — ответил старший инспектор, и в его обычно безразличных глазах на мгновение блеснул огонек. — Но дело все в том, что, когда во главе стоят мужчины, они поступают осторожно. В таких случаях не следует спешить.

— Ох, мужчины, мужчины, — вздохнула миссис Оливер, в голове у нее уже начала складываться статья для газеты.

— Теперь, по-моему, пора начать с ними разговор, — сказал старший инспектор Баттл, — не хочется заставлять их ждать слишком долго.

Полковник Рейс приподнялся с места.

— Может быть, вы хотите, чтобы мы ушли… Старший инспектор Баттл на мгновение заколебался, увидев весьма выразительный взгляд миссис Оливер. Он хорошо знал, какой большой официальный пост занимает полковник Рейс. Пуаро сотрудничал с полицией в расследовании многих дел. А вот миссис Оливер? Оставаться ей или нет — тут он определенно всю ответственность брал на себя. Но Баттл был добрым человеком. Он вспомнил, что миссис Оливер проиграла в этот вечер три фунта и семь шиллингов, и что она расплачивалась без уныния.

— Все можете остаться, — сказал он, — таково мое мнение. Но я попрошу вас меня не перебивать, — он посмотрел на миссис Оливер. — И не делать никаких намеков на то, о чем только что рассказал нам мосье Пуаро. Это было маленьким секретом Шайтаны, его намерения и цели умерли вместе с ним. Ясно?

— Абсолютно, — сказала миссис Оливер.

Баттл подошел к двери и позвал констебля, дежурившего в коридоре.

— Пойдите в маленькую курительную комнату. Там находится Андерсон с четырьмя гостями. Спросите доктора Робертса, не будет ли он любезен прийти сюда.

— Вот его бы я оставила на самый конец, — сказала миссис Оливер. — Я имею в виду в романе, — добавила она извиняющимся тоном.

— Жизнь немного отличается от романа, — заметил Баттл.

— Я это знаю, — сказала миссис Оливер. — Жизнь плохо устроена.

Доктор Робертс вошел чуть расслабленной, пружинящей походкой.

— Послушайте, Баттл, — сказал он. — Ведь это какое-то дьявольское дело! Простите, миссис Оливер, но это так. Если говорить с профессиональных позиций, то я всему этому вряд ли бы поверил. Заколоть человека, когда еще трое находятся совсем рядом! — Он покачал головой. — Вот уж на что бы я никогда не решился.

Чуть заметная улыбка скривила уголки его рта. Он продолжал:

— Что я могу сказать или сделать, чтобы убедить вас, что я этого не совершал?

— Для совершения преступления всегда существует повод, доктор Робертс.

— Все ясно. Но у меня не было ни малейшего повода разделаться с беднягой Шайтаной. Я даже знал-то его не очень хорошо. Правда, он занимал меня, ведь он был таким странным человеком. В нем было что-то восточное. Естественно, что вы выясните подробнее мои отношения с ним, я так думаю. Не такой уж я глупец. Но вы ничего не узнаете. У меня не было причин убивать Шайтану, и я его не убивал.

Старший инспектор Баттл с тупым видом кивал головой.

— Все это верно, доктор Робертс, но мне поручено заняться расследованием. Вы человек умный. А теперь, что вы можете сказать мне о трех других игроках в бридж?

— Боюсь, что я знаю о них не очень много. Деспарда и мисс Мередит я встретил сегодня впервые. Я слышал о Деспарде раньше, читал его путевые заметки. Веселые, интересные рассказы.

— Вы знали, что он знаком с мистером Шайтаной?

— Нет. Шайтана никогда раньше о нем со мной не говорил. Как я уже заявил, я слышал о нем, но никогда с ним не встречался. Мисс Мередит я тоже раньше не встречал. Миссис Лорример я знаю совсем мало.

— Что вы о ней знаете?

Робертс пожал плечами.

— Она — вдова, владеет умеренным состоянием. Умная, образованная женщина, первоклассный игрок в бридж. Вообще-то говоря, я с ней и встретился впервые за игрой в бридж.

— О ней мистер Шайтана вам тоже ничего не говорил?

— Нет.

— Хм… Это нам не очень-то помогает. А теперь, доктор Робертс, будьте любезны напрягите свою-память и вспомните, сколько раз вы сами выходили из-за стола, за которым играли в бридж. И расскажите все, что вы знаете о передвижениях других игроков.

Доктор Робертс на несколько минут задумался.

— Это трудно, — признался он. — Я еще кое-как могу припомнить, что я сам делал. Я вставал из-за стола три раза, то есть в трех случаях, когда не был занят игрой, я покидал свое место. В первый раз я положил дрова в камин, во второй принес вина дамам, в третий — налил себе виски с содовой.

— Вы не помните, в котором часу это было?

— Могу сказать лишь очень приблизительно. Мы начали играть, как мне кажется, что-то около половины одиннадцатого. Думаю, что примерно через час я подошел к камину помешать угли, вскоре после этого я пошел за вином. Это было на следующей раздаче карт, а может быть через один раз. И, примерно, в половине двенадцатого я налил себе виски с содовой, но все это очень приблизительно, не могу поручиться за точность времени.

— Столик с вином стоял позади кресла мистера Шайтаны?

— Да. Это значит, что все три раза я проходил очень близко от него.

— И каждый раз вы были уверены, что он спит?

— В первый раз я именно так и подумал. В следующий раз я на него даже не посмотрел. А в третий мне пришла в голову смешная мысль: «Вот ведь спит же, негодник!». Но, тем не менее, я на него по-настоящему не посмотрел.