Картограф - [70]
- Простите, - молвил Филя. - Я не хотел.
- Что вы! Я сама... Вите тяжко, он отца очень любил. Теперь одни.
- С вашего позволения, пойду спать, - засуетился Филя. - Клонит что-то.
- Конечно, конечно! Вы устали, а я вас тут держу. Чайку не выпьете?
- Нет, спасибо.
Витя бездельничал. Лягушка сидела у него на животе и пучила зоб.
- Охолонул? - спросил Витя.
- Да уж. Без пальто вернулся.
- Так тебе и надо.
- Слушай, у меня и без того был тяжелый день. Я к Гомункулу ездил.
- И? - Витя зевнул и щелкнул легонько лягушку по носу.
- Нет больше Гомункула. Убили.
Витя вскочил.
- Кто? За что?
- Ничего не знаю. В дому кавардак, на полу кровища. Засохла в камень, день прошел, а то и больше. Может, его вообще убили сразу, как мы ушли.
- Думаешь, калмыки? Черт, выследили, сучье племя! Но почему его?
- Не калмыки это. Другой кто-то. Теперь, если что, и податься некуда.
- Не больно-то он нам и помог, - заметил Витя. - За лягушку помнишь, сколько содрал? Чай, надул кого-то, а тот его возьми и кокни.
Филя молча достал ключ и протянул Вите.
- А это еще что?
- Ключ. Я его на пальто выменял. От Гомункула осталось, он хотел нам это передать.
- Нам или тебе?
- Не знаю. Витя, я думаю, это ключ от хижины.
- Хижины?
- Да, от той, что на карте. Видишь, тут маленький кротик нарисован?
Витя задумался.
- Постой-ка, ты разве не просто так, для красоты крота нарисовал?
- Да, но я же в бреду это делал. Без сознания, считай, был. В любом случае, какая разница - сам, не сам. Вот ключ. Он откроет хижину.
- А, ну ладно! - Витя попытался положить ключ в карман, но Филя ловко его выхватил.
- Нет! Он мой. Я за пальто его купил.
- Ах ты сволочь! Продай! Сколько тебе нужно?
- Нисколько. Ты берешь меня с собой и точка. Или я пойду и утоплю этот ключ в колодце, ясно?
Витя выругался.
- Будь по твоему. Завтра утром едем. Собирай манатки.
Филе нечего было собирать, но он сделал вид, что вяжет вещи в узелок.
- Гад ты все-таки, - сказал Витя, помолчав. - Вернемся, выметайся из моего дома. Видеть тебя больше не хочу.
- Договорились, - откликнулся Филя. Теперь ему было все равно. Он спасет Настеньку, а дальше хоть трава не расти. Вместе с ней он выстоит против всего мира. На что ему Витя? Он попрощается с ним с легким сердцем. Пора перевернуть эту скорбную страницу. Перевернуть и забыть.
Когда в доме стихла возня, Филя воззвал к Додону.
«Ты здесь? Я собираюсь в дорогу».
«Собирайся, мне-то что? - проворчал Додон. - Я тебе не папенька, чтоб пасти».
«Мы умрем?»
«Один выживет».
«Я?»
«Ха! - сказал Додон. - Это вопрос не ко мне. На том поле не я распорядитель. Моя вотчина здесь».
«В доме?»
«У тебя в голове, картограф, у тебя в голове».
Филя вздохнул.
«А кто убил Гомункула? - спросил он. - Калмыки?»
«Где им! - усмехнулся Додон. - Жив твой Гомункул, ничего ему не сделалось. Хитрый, быстро сообразил и в тень ушел. А одну пульку пропустил, пропустил, на задницу не скоро сядет».
«Что значит, в тень ушел?»
«Мы все живем в тени и выходим, когда нужны», - загадочно сказал Додон.
«Кто в него стрелял?» - упрямо спросил Филя.
«Хочешь найти и отомстить? За свою шкуру радей. За тобой, голубчик, идет охота. Картографы в дефиците. Одного благодетеля ты умертвил, а их тьмы и тьмы! Нашлись бравые молодчики, пошли пытать Гомункула, где ж это новый картограф вылупился. Подать, дескать, его сюда. Не выдал тебя Гомункул, утек. Скажи ему спасибо».
«Спасибо! - послушно сказал Филя. - Но ведь Гомункул говорил, что его адрес открывается только истинному картографу. Как же его нашли?»
«Так было раньше, пока ты Витязя с собой не притащил. Порвалась нитка, любой мог войти».
«Стало быть, я виноват?»
Додон фыркнул.
«Муки совести? Поздновато. Лучше выбрось это из головы. Завтра тебе на подвиги ратные. Адью!»
Филя вслушивался в темноту. Что за стук? Сердце колотится: ту-тумс, ту-тумс, ту-тумс. Сколько людей из-за него уже пострадало и сколько еще пострадает! Завтра кто-то умрет - или он, или Витя. Жизнь закончилась в Гнильцах, в Бурге началась судьба.
Чухонка
Ему не спалось. Подушка стала горяча с обеих сторон, простынь сбилась в ком. Филя смотрел в потолок и считал невидимых овец, но ему это быстро надоело. Он встал, потихоньку оделся и вышел в сени. Пойти поморозить нос? Пожалуй, это мысль! Малярово замерло до рассвета, никого не удивит одинокий ходок. Нет соглядатаев, путь чист.
Филя снял с крючка старый Витин тулуп. Он беспощадно пах козлятиной и терял клоки шерсти, когда рукав при ходьбе терся о боковину. Филя брел по улице, линяя. Так, должно быть, картограф-медведь Василий Зязин скидывал излишки меха по весне. Терся кудлатой спиной о дуб, царапал зудящую кожу. В какой момент он потерял себя? Почему не остановился, продолжил рисовать до потери облика?
Филе стало тоскливо, и он едва не присоединился к горестному вою собак. А вокруг было так красиво, будто мир и не подозревал, что тут может кто-то страдать. Снег скрипел под ногами, и если бы не серые глыбы домов, звездное небо и мерцающие сугробы слились бы в единое драгоценное полотно. Малярово украсилось светом, как храм, стало шире и выше, и на этом просторе Филя казался себе соринкой, случайно залетевшей в щелку. Может, завтра его уже не будет на этом свете? А звезды останутся. И этот колодец тоже останется. И забор, повалившийся в огород, и рябинка, и Трезор. Вот он влез на будку и оттуда с наслаждением лает. Не любит ночных прохожих. Лай, лай! Гляди, не охрипни!
Трансформа набирает обороты, и даже смертельные враги становятся плечом к плечу, чтобы противостоять абсолютной гибели. В этой войне на уничтожение нет запретных средств, и порой приходится жертвовать самым дорогим. В жутком апокалиптическом спектакле найдется своя роль для каждого. И для Хозяина Судьбы, и для пылающего жаждой мести разумного меча, и для беглого Проклятого некроманта, и даже для простого художника, невероятным стечением обстоятельств получившего уникальный дар сокрушителя Кармических Печатей.
Студент-историк вступается за девушку в переходе и получив удар ножом умирает, чтобы возродиться духом то ли в далеком прошлом, то ли вообще в ином мире. Теперь ему предстоит пройти путь от мало что могущего призрака, покровительствующего племени дикарей, до чего-то большего.
В ходе случайной встречи, судьба сводит вместе две полные противоположности: угрюмого наемного убийцу Флина и веселую полуэльфийку Элевьену. Им предстоит найти могучий артефакт, раскрыть заговор против короля, пройти множество испытаний и полностью измениться в ходе этого непростого, но забавного приключения.
Группа наемников отправляется выполнять сложное задание, а по завершении понимают, что были в виртуальности. Их поход повлиял на сознание семи новорожденных ИИ, изменивших реальность. И вот Энди Байкер снова отправляется в виртуальность, по просьбе своего друга. И этот друг - один из семи ИИ.
Ноябрь, предзимье, Северная Америка. Казалось бы, что может случиться на тихой ферме? Жди себе снега да Рождества, вот и все приключения.Но тут в размеренную жизнь семьи Шеверсов врывается стихия – и всё летит кувырком.Лес меняет свою природу, зарастает лианами и ошеломительно пахнущими цветами. Дом открывает неожиданные секреты, до поры хранившиеся в полутьме чердака. Поблизости заводится пугающий до дрожи Белый Морок, которого не боится только Генерал Хомяк, мужественный и немногословный. Кошка Фанни, гордая и неподкупная мать-одиночка, носит своим детям тропических бабочек.
Ахани живет в опасном мире, где боги ходят по земле, управляют природой и, если разозлятся, насылают на человека всевозможные проклятия. Но он еще слишком юн, чтобы об этом всерьез задумываться. Сейчас для него важнее семья и спокойная умиротворенная деревенская жизнь. В ту ночь, когда на небе главенствовал бог луны, бледный Сома, Ахани охранял стадо коров. Он уже почти взрослый и может брать на себя такую ответственность. Но парень не догадывался, что эта ночь изменит его жизнь навсегда. Сначала - неожиданная встреча с незнакомкой по имени Анхра, затем - странные видения, а после..