Картины эксгибициониста - [115]
Уважаемая Пэт,
я работаю над проектом шоу Оскара Питерсона, которое мы не так давно обсуждали.
У нас будут шесть 45–минутных передач (название обсуждается) с Оскаром Питерсоном и гостями.
Я хочу включить в состав гостей современных клавишников из джаза и классической музыки, известных композиторов, которые смогут проиллюстрировать свою работу на фортепиано, а также пригласить людей, широко известных (я даже скажу, популярных персон) из других областей, но которые смогут достойно сыграть на фортепиано.
Я бы хотел, чтобы гости рассказали об их интересах в фортепианной музыке и музыке в целом, и вообще обо всём, что придёт на ум. Стиль шоу заключается в расслабленной неформальной атмосфере.
Кит Эмерсон из тех людей, которому, как мне кажется, понравится побывать гостем Оскара, и я был бы рад, если вы рассмотрите такую возможность.
С нетерпением жду ответа.
Искренне ваш,
Колин Стронг, продюсер,
Light Entertainment, газета «Variety»
Эндрю и я скрылись в джазовом клубе Ронни Скотта в Сохо. Святая Святых джаза, которую Ронни создал в пятидесятые.
Для короткого выступления Оскара Питерсона отобрали лучшую ритм–секцию. Эндрю не желал отставать и заказал лучший столик в таком месте, чтобы я мог посмотреть вблизи на непревзойдённого мастера джазового фортепиано.
За сценой происходила другая подготовка, о которой я не мог знать. Я сидел и въезжал в грув Оскара. Он играл непринуждённо. Всё, что я слышал, покупал и исполнял. Это был Оскар Питерсон, величайший джазовый пианист. Когда закончился первый сет, я расслабился и осмысливал то, что услышал, но вскоре меня прервали. Кто–то незаметно подошёл к Эндрю и что–то прошептал ему в ухо.
— Окей, пошли, — обратился Эндрю ко мне.
— Куда?
— Познакомимся с Оскаром!
— У Оскара впереди ещё один сет! Не лучшее время для знакомства!
— Я всё устроил!
Ещё один фокус Эндрю, но я начал возражать. В это время шепчущий посредник несколько помедлил и исчез.
— Ну вот! Ты снова отличился! — воскликнул рассерженный Эндрю.
— В смысле?
— Это был тур–менеджер Оскара Питерсона. Я всё сделал для тебя, чтобы ты встретился с великим человеком.
— О! Спасибо, что предупредил.
Но Эндрю ещё подсыпал соли на рану: «Он, наверное, вернулся в гримёрку и сказал Оскару, что Кит Эмерсон такой высокомерный хрен–суперзвезда, что не может поднять задницу со стула и пойти познакомиться!»
— Упс!
Я пару минут зализывал раны на раненом самолюбии, а затем ко мне пришла идея. Я позвал официантку.
— Принесите мне лучшую бутылку шампанского и доставьте её с запиской в уборную Оскара Питерсона.
В записке было написано: «Оскар, вы были вдохновением как для меня, так и для других. Я понимаю, что вы очень заняты. Пожалуйста, примите это в знак моей любви к вам и вашей музыке».
Спустя какое–то время официантка вернулась.
— Оскар хочет вас видеть после следующего сета.
«Наверное, не только за шампанское», — подумал я. Эндрю теперь отстал от меня и заглядывался на официанток.
Сет закончился, официантка вернулась, чтобы напомнить нам о просьбе Оскара.
Я отправился к выдающемуся пианисту, за мной неохотно последовал Эндрю, и постучал в дверь грим-уборной.
— Входите, — пророкотал голос.
— Вот он, в компании участников трио — Мартина Дрю (ударные), Нильса Хеннинга (контрабас). Оскар представил меня им: «Это Кит Эмерсон». Они вежливо кивнули, но было видно, они понятия не имеют, кто я такой.
— Да, чувак! Тебе не стоило этого делать, — сказал Оскар, указывая рукой в сторону неоткупоренной бутылки Moët et Chandon. — Садись. Вот что я тебе скажу.
Эндрю предусмотрительно извинился.
Под заинтересованным взглядом музыкантов ритм–секции я уселся в маленькой комнатке, и Оскар Питерсон рассказал о том вечере, когда он смотрел по телевизору Калифорнию Джэм. Увидев, как я вращаюсь на рояле, играя регтаймы и фуги, он позвонил другу Графу.
Оскар Питерсон звонил Каунту Бейси, чтобы тот посмотрел на меня?
— Мы можем пообедать вместе и обсудить новую передачу на БиБиСи, которую я буду вести?
— Ну… да, конечно.
— Отлично! Жду тебя завтра в ресторане «Меридиана» на Фулхэм роуд в час дня.
Я как тумане выполз на Фрит стрит с Эндрю, бормотавшим ругательства.
— Эндрю. Оскар говорил обо мне с Каунтом Бейси!
— Ага.
— Не могу поверить. Два величайших джазмена говорили обо мне!
— Ага.
— Оскар хочет пообедать со мной завтра в ресторане под названием «Меридиана».
— Я его знаю. Белое здание на углу. Итальянская кухня. Симпатичные девочки, — ответил угрюмо Эндрю.
На этом мы расстались, пожелав друг другу спокойной ночи.
На следующий день в час дня я занял место за столиком Оскара. Там присутствовали люди из БиБиСи. Меня представили им, но я не смог запомнить их имена. Нам сунули под нос меню, мы заказали выпивку, а Оскар продолжал рассказывать всем, как он впервые увидел меня по телевизору. Поздним вечером сын попросил его спуститься из спальни.
«Пап… папа! Ты должен посмотреть на это!» Ну я и спустился вниз и увидел этого парня, вращающегося на рояле вокруг собственной оси и немедленно позвонил Бейси. «Включи ЭйБиСи! Ты должен глянуть на того парня», — говорил Оскар.
Во время его речи люди часто кивали в мою сторону и улыбались. Но это был столик Оскара, он правил балом. Его обаяние, красноречие в этот раз тронули меня глубже, чем его игра, на которой я вырос. Я почтительно склонился перед лицом Бога.
Чтобы по-настоящему понять детективы Стига Ларссона, нужно узнать, какую он прожил жизнь. И едва ли кто-нибудь способен рассказать об этом лучше, чем Ева Габриэльссон, его спутница на протяжении тридцати с лишним лет.Именно Ева находилась рядом со Стигом в то время, когда он, начинающий журналист, готовил свои первые публикации; именно она потом его поддерживала в борьбе против правого экстремизма и угнетения женщин.У нее на глазах рождались ныне знаменитые на весь мир детективные романы, слово за словом, деталь за деталью вырастая из общей — одной на двоих — жизни.
Книга подготовлена по инициативе и при содействии Фонда ветеранов внешней разведки и состоит из интервью бывших сотрудников советской разведки, проживающих в Украине. Жизненный и профессиональный опыт этих, когда-то засекреченных людей, их рассказы о своей работе, о тех непростых, часто очень опасных ситуациях, в которых им приходилось бывать, добывая ценнейшую информацию для своей страны, интересны не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Многие события и факты, приведенные в книге, публикуются впервые.Автор книги — украинский журналист Иван Бессмертный.
Во втором томе монографии «Гёте. Жизнь и творчество» известный западногерманский литературовед Карл Отто Конради прослеживает жизненный и творческий путь великого классика от событий Французской революции 1789–1794 гг. и до смерти писателя. Автор обстоятельно интерпретирует не только самые известные произведения Гёте, но и менее значительные, что позволяет ему глубже осветить художественную эволюцию крупнейшего немецкого поэта.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".