Картины былого Тихого Дона. Книга первая - [11]
На пятьдесят второй день похода Ермака, 22 октября 1581 года, под вечер, казачьи струги, шедшие по р. Иртыш, подошли к городищу Атик-мурзы. Здесь казаки причалили к берегу и высадились. Невысокие холмы, покрытые уже почерневшим дубняком и елями, горели тысячью огней. То был стан самого царя Сибирского Кучума, засевшего с Маметкулем в крепкой засеке и решившего смертным боем защищать свое царство. Гомон тысяч голосов, ржание коней слышно было по реке на несколько верст. Точно море, глухо шумел стан татарский.
Тихо было в казачьем лагере. Таким маленьким казался этот стан. Всего один полк, если считать по-нынешнему, шел против целой армии. Но это был полк богатырей, прекрасно вооруженных, смелых, упорных, гордых и самолюбивых! Полк донских казаков.
Близ полночи сотники, бывшие на совете у Ермака, сказали пятидесятникам, а те десятникам приказ всем собираться на войсковой круг. На лесной прогалине, над обрывом, у глухо ропщущей реки-хобрались казаки. Мрачны были их лица. Незавидной казалась им доля. Зашли невесть куда, кругом угрюмые горы и скалы, хмурое, низко нависшее небо, впереди бесчисленная рать, одолеть которую нет силы.
- Идти назад! - глухо пронеслось по рядам казачьим, когда вышел Ермак.
Смоляные факелы освещали его лицо. В доспехах и металлическом шлеме, из-под которого вились черные кудри, он весь был порыв и мужество. Красные отблески огней играли на стали кольчуги, будто кровавые пятна.
Он взялся за шлем.
- Помолчи, честная станица! - раздались возгласы. - Атаман слово держать будет!
Стих весь круг казачий. Плотнее сдвинулись ряды, задние напирали на передних, только тяжелое дыхание да сдержанный кашель прерывали ночную тишину.
Ермак поднял курчавую голову. Из-под снятого шлема черными змеями рассыпались кудри, ярко блеснул белый лоб над загорелым лицом; глаза горели решимостью, удалью… и восторгом. Предстоящий кровавый бой радовал донца-атамана!
- Идти назад!? - тихо, но сурово сказал он. - Идти назад через безлюдную и мрачную пустыню, идти за горы, покрытые глубоким снегом. Идти пешком, потому что реки замерзнут!..
Ермак вздохнул. Вздохнул, как один человек, и весь круг войсковой.
- Вернуться домой на тихий Дон и что сказать? Вернуться без славы! Нас спросят дома старики, нас спросят жены и дети: «Вот вы пропадали два года за Волгой, что сделали вы?»
Что ж, атаманы-молодцы, решайте: идти нам со срамом домой, чтобы жены смеялись над нами, чтобы родители прокляли нас и не было нам никогда от них благословения, или вернуться после победы покорителями царства Сибирского!?
Огнем загорелись глаза казачьей вольницы. Слетели порывом шапки с косматых голов, поднялись руки, творя крестное знамение, поклялись казаки либо умереть, либо победить Кучума-царя. «Смерть лучше отступления!» - говорили казаки. Задумчивые расходились донцы по своим шалашам и там тихо беседовали, точили оружие, отсыпали порох, готовили пули.
И слышалось всюду одно слово, одна клятва между односумами: «Если ты жив останешься, расскажи дома, как меня убили!» - потому что каждый готовил себе славную смерть!
На рассвете, 23 октября, казаки ударили на приступ укрепленного Кучумом селения Чувашева. Засвистали пули казачьи, загремели ружья и навстречу им полетели тучи стрел. За ружейною трескотнёю, за свистом стрел не слышно было ни голосов, ни команд. До полудня шла перестрелка. Татары, видя, что казаков очень мало, сами проломили засеки в трех местах и живыми людскими потоками устремились на казаков. Это был отчаянный бой. Каждый понимал, что от того, кто победит, зависит, быть или не быть тому живому. Летописец, записавший о том, как происходила эта битва, написал: «И была сеча злая; за руки емлюще сечахуся», то-есть, хватали друг друга за руки, чтобы помешать наносить удары. Но под могучими ударами казаков густые толпы татар стали редеть. Раненый царевич Маметкуль был переправлен с приближенными людьми на ту сторону реки, и татары начали отступать. Уже темнело, когда казаки заняли татарские засеки, а потом отошли на старый свой бивак к Атику-городку. Всю ночь не спали они. Хоронили убитых. Их было 107 человек; перевязывали раны, строили укрепления, опасаясь нападения татар. Но татарам было довольно. Союзники Кучума, остяцкие князья, покинули его, Маметкуль, лучший витязь его, был ранен, а сам Кучум той же ночью ушел в свою столицу, город Сибирь, собрал свои пожитки, жен и бежал с ними в степи.
26 октября 1581 года казаки заняли Сибирь. Там, в ханских дворцах и торговых рядах, они нашли богатую добычу: золото и серебро в сундуках, золотом тканные материи и царские уборы, дорогие меха и драгоценные камни…
Ермак зазимовал в Сибири. Его дружина разместилась в покинутых домах; по окрестным городам и селам были посланы гонцы с известием, что казаки не сделают зла тому, кто добром вернется в свои дома, примет клятву на верность царю Московскому и будет послушен Ермаку. И вот, из лесов стали возвращаться мирные татары. Казаки принимали их ласково, помогали им на первых порах, и слух о том, что Ермак правитель добрый, пошел по всей Сибири. Юрты и отдельные кочевья спешили заявить Ермаку о том, что они верны русскому царю, и доносили казакам о всяком движении своего бывшего царя Кучума и его войска.
Автобиографический роман генерала Русской Императорской армии, атамана Всевеликого войска Донского Петра Николаевича Краснова «Ложь» (1936 г.), в котором он предрек свою судьбу и трагическую гибель!В хаосе революции белый генерал стал игрушкой в руках масонов, обманом был схвачен агентами НКВД и вывезен в Советскую страну для свершения жестокого показательного «правосудия»…Сразу после выхода в Париже роман «Ложь» был объявлен в СССР пропагандистским произведением и больше не издавался. Впервые выходит в России!
Краснов Петр Николаевич (1869–1947), профессиональный военный, прозаик, историк. За границей Краснов опубликовал много рассказов, мемуаров и историко-публицистических произведений.
Дневник Начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии в 1897-98 году.
Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Роман замечательного русского писателя-реалиста, видного деятеля Белого движения и казачьего генерала П.Н.Краснова основан на реальных событиях — прежде всего, на преступлении, имевшем место в Киеве в 1911 году и всколыхнувшем общественную жизнь всей России. Он имеет черты как политического детектива, так и «женского» любовно-психологического романа. Рисуя офицерскую среду и жизнь различных слоев общества, писатель глубиной безпощадного анализа причин и следствий происходящего, широтой охвата действительности превосходит более известные нам произведения популярных писателей конца XIX-начала ХХ вв.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.