Карта реки времени - [28]

Это была прелюдия. Не стану раздражать читателя дальнейшим описанием обеда у миллионера. Скажу только, что Донато сидел рядом и время от времени норовил собственноручно отправить в мой рот самые лакомые кусочки еды. Заботился обо мне, как о ребёнке. Чем страшно смущал.

В конце концов я, чтобы хоть как‑то вернуть себе взрослость, глубокомысленно вопросил:

— Донато, почему он живёт в квартире с низким потолком? У меня в Москве трёхметровая высота.

Донато перевёл вопрос. И Габриеле с изумлением воззрился сначала на потолок, потом на меня, затем снова на потолок.

— Три метра! Заявил он с уверенностью.

Я отрицательно покачал головой.

Тогда Габриеле, профессиональный архитектор, неожиданно сорвался в места став на мгновенье абсолютно похожим на своего брата, выбежал из гостиной. Вернулся с каким‑то приборчиком. Установил его на полу, на что‑то нажал и в потолок тотчас уткнулся луч. Очевидно, лазера. Габриеле нагнулся к приборчику, потом распрямился и растерянно

констатировал:

— Два метра восемьдесят пять сантиметров…

Так я несколько восстановился в собственных глазах.

Габриеле отнёс приборчик. Вернулся, держа в руках тяжёлый противень с тремя рыбинами, запечёнными в корке морской соли. Которую стал откалывать специальным ножиком.

По прибытии домой мы с Донато разбежались по своим комнатам и заснули мёртвым сном.

Весёлым звоном колокольчика он разбудил меня в сумерках. После вечерней мессы. Заявил, что меня хочет видеть итальянский народ.

Я спустился за ним во двор и попал в прощальные объятия Пеппино, Амалии, Розарии с мужем Джованни, полицейского Нардо, агрария Паскуале со всеми его детьми, Рафаеля. Тут же была Лючия с внуками, а также сыродел Антонио и украинская женщина, которая сунула мне конверт с пятьюстами евро для пересылки из Москвы в Кременчуг.

Все они знали, что послезавтра я уже буду в Москве. Донато перевёл мне, что сыродел Антонио чувствует себя хорошо, все колитные симптомы у него прекратились, поэтому на вторичное обследование он не ходил.

Антонио протянул мне дар для дочери — пакетик с изготовленными из твёрдого сыра слонёнком, свинкой и птичкой. Розария вручила большой пакет с подарками для Марины и Ники. Пепино и Амалия подарили какой‑то особый телефонный аппарат со множеством функций, Рафаэль, посетовав на то, что я так и не побывал у него в гостях, сунул несколько упаковок дорогого лекарства «Норваск» от давления. Паскуале принёс пластиковую коробку с ароматными плодами кактуса опунция, называемыми в Италии «фики д’индия». Оказывается, он запомнил, что в своё время они очень понравились Марине.

Я ошалел от поцелуев, объятий и подарков.

— Донато, скажи всем «баста!», хватит! В мою сумку и половина не влезет.

— Ничего, — спокойно заметил он. — Дам ещё одну.

А потом с фотоаппаратом появился человек по имени Январь. Дженаро выстроил всех у входа в храм.

Краткой молнией высверкнула в темноте озарившая нас вспышка.

Я взял с собой деньги. Захватил карту реки Времени и полотенце, хотя сначала мы ехали не на пляж.

— Чтобы ты не беспокоился, купим с утра компьютер для Ники, — сказал Донато, — Заодно и билет на поезд.

Сначала подъехали к тихому, провинциальному вокзальчику, где я приобрёл билет на проходящий экспресс «Бари–Милан». Он отправлялся от Барлетты в 12.30 ночи. Через пять с половиной часов, на рассвете, я должен был оказаться в аэропорту Римини, и вполне успеть к своему чартерному рейсу в Москву.

Разгорался последний день с Донато. Часы утренней свежести, когда он возил меня на пляж, кончались. Как рано или поздно кончается все хорошее.

Продавцы магазинов опускали над сверкающими витринами солнцезащитные навесы. Повсюду мелькали выставленные на продажу пирамиды арбузов и дынь.

— Куда это мы едем? — спросил я, обратив внимание на то, что центр города остаётся в стороне.

— Недавно на окраине построили новый супермаркет «Все только для детей» — ответил Донато. — Купим компьютер там.

Я пересчитал деньги. У меня было шестьдесят пять евро. На пять евро больше, чем стоил подарок для Ники.

В огромном, пустующем в этот утренний час, супермаркете продавалось всё, что угодно. Кроме детских компьютеров.

О дна из продавщиц посоветовала поехать на поиски в другой магазин.

Пришлось возвращаться к центру. Но и в других магазинах красовались лишь разнообразные куклы Барби в запечатанных прозрачной плёнкой коробочках, наряды и украшения для них, да мягкие игрушки и мячики.

Я клял себя за то, что проболтался Нике о своём сюрпризе.

— Не волнуйся, — снова сказал Донато.

Выйдя со мной из очередного магазина, он позвонил по мобильному телефону на работу Розарии, чтобы спросить, где она покупала компьютер для дочери. Выяснилось, в небольшой лавочке совсем близко от нашего храма.

Донато спрятал мобильный телефон. Мы подошли к машине. Он стал отпирать её дверь. Она не открывалась.

Внезапно он отскочил от машины, как ужаленный.

— Что случилось? Донато рассмеялся, оглядываясь по сторонам.

— Это не моя машина!

Действительно, его машина, точно такой же поддержанный, белый «фиат», стояла поодаль у тротуара.

…Магазин и вправду нашёлся в одном из проулков возле храма. Собственно, не магазин, а тесная лавочка. За стойкой у кассы в одиночестве томилась молодая женщина исключительной красоты. Она покатывала взад–вперёд коляску со спящим младенцем.