Карта призраков - [88]
>6 Работные дома в том или ином виде существовали не одно столетие, но после принятия в 1834 году Закона о бедных их число значительно выросло – равно как и тяжесть «наказания», которое в них получали тогдашние нищие. «По новому закону угроза помещения в работный дом служила… средством запугивания для трудоспособных бедняков. То был принцип, который воплощался в возрожденной «проверке работным домом» – помощь предоставлялась только тем беднякам, которых довели до достаточного отчаяния, чтобы те согласились даже на отвратительные условия работного дома. Если в работный дом поступал трудоспособный мужчина, вместе с ним туда попадала и вся его семья. Жизнь в работном доме была… настолько ужасной, насколько это возможно. Мужчин, женщин, детей, трудоспособных и инвалидов держали раздельно и кормили самой простой и однообразной пищей – баландой или хлебом с сыром. Все заключенные носили грубую рабочую одежду и спали в общих спальнях. Помывка проходила раз в неделю под наблюдением. Трудоспособных отправляли на самую тяжелую работу – например тесать камни или разбирать на волокна старые канаты… Старики и инвалиды целыми днями сидели в гостиных или лазаретах, и их практически никто не навещал. Родителей… ограничивали в общении с детьми – давали им примерно час в неделю днем в воскресенье». См. http://www.workhouses.org.uk/.
>7 «Луи Пастер, который доказал микробное происхождение таких убийственных заболеваний, как ящур, чума и серая гниль, с самого начала задал тон для взаимоотношений. В контексте столкновения между интеллектом и бактериями медицина служила полем битвы: бактерии считались «семенами болезней», которые нужно уничтожить. Лишь сейчас мы начали осознавать, что бактерии – нормальная и важная часть среды человеческого тела, а здравоохранение заключается в первую очередь не в уничтожении микроорганизмов, а в восстановлении правильных микробных популяций». Margulis, р. 95.
>8 Большая часть информации о размере, видимости и скорости размножения холерного вибриона позаимствована из интервью Джона Мекаланоса из Гарвардского университета. Центры по контролю и профилактике заболеваний США дают отличное описание холеры на своем сайте: http://www.cdc.gov/ncidod/dbmd/diseaseinfo/cholera_g.htm.
>9 Цитата в Picard, р. 215. Всемирная выставка, конечно, более знаменита, чем эпидемия на Брод-стрит, но в определенном странном смысле символическая значимость этих событий вполне сравнима, пусть они и имеют противоположный знак: Всемирная выставка ознаменовала собой появление по-настоящему глобальной культуры со всем ее подразумеваемым динамизмом и разнообразием, а эпидемия на Брод-стрит – появление культуры мегаполисов, со всеми ее возможностями и опасностями. XX век в конечном итоге стал историей все более крупных городов, все теснее связывавшихся между собой; и Всемирная выставка, и эпидемия на Брод-стрит в определенном смысле помогли претворить эту историю в реальность.
>10 Standage, р. 234. «Эликсир Жизни, продаваемый доктором Киддом, например, якобы исцелял все известные недуги… Хромые отбрасывали костыли и начинали ходить после двух-трех порций лекарства… Ревматизм, невралгия, болезни желудка, сердца, печени, почек, крови и кожи исчезают, словно по волшебству». Газеты, печатавшие подобную рекламу, не задавали никаких вопросов. Они лишь радовались доходам от рекламы, благодаря которым печатная пресса пережила бурный рост… Производители Масла Св. Иакова, которое, как обещали, лечило “больные мышцы”, в 1881 году потратили на рекламу пятьсот тысяч долларов, а некоторые рекламодатели к 1895 году уже имели бюджеты больше миллиона долларов».
>11 Пережитые Уайтхедом события и мысли, приводящиеся здесь, почти полностью позаимствованы из четырех пересекающихся между собой рассказов об эпидемии, написанных самим Уайтхедом: The Cholera in Berwick Street, памфлета, опубликованного вскоре после окончания вспышки холеры; официального доклада для холерного следственного комитета, изданного в следующем году; статьи с воспоминаниями об эпидемии, вышедшей в Macmillan's Magazine в 1865 году; и, наконец, расшифровки невероятно долгой речи, произнесенной на прощальном ужине незадолго до отъезда из Лондона в 1873 году – она опубликована в биографии Уайтхеда 1898 года, написанной Г. Д. Ронсли.
>12 Подробности расследования эпидемии на Брод-стрит, проведенного Джоном Сноу, в основном позаимствованы из его собственного рассказа об эпидемии и ее последствиях, опубликованного в рамках доклада для холерного следственного комитета в 1855 года, а также из переиздания его монографии On the Mode and Communication of Cholera.
>13 Факты из жизни Сноу до расследования эпидемии холеры позаимствованы из четырех основных источников: панегирика Ричардсона «Life of John Snow», опубликованного вскоре после смерти Сноу; биографии Дэвида Шепарда John Snow: Anaesthetist to a Queen and Epidemiologist to a Nation; великолепной книги Cholera, Chloroform, and the Science of Medicine; и, наконец, бесценного «Интернет-архива Джона Сноу», собранного Ральфом Фрерихсом на сайте факультета здравоохранения Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.
Это курс истории классической музыки, но в совершенно необычном ключе. На этих страницах нет скучного перечня дат и событий, и вам не понадобится с ходу запоминать многочисленные невнятные имена. Зато вы узнаете о малоизвестных исторических фактах, познакомитесь с некоторыми из наиболее странных, забавных и удивительных моментов, связанных с музыкой последних двух тысяч лет. Вы поймете, что все знаменитые композиторы, так же как и мы, попадали в передряги, дрались и влюблялись, а в перерывах сочиняли великолепную музыку.Вам не потребуются специальные знания о музыке, все, что нужно – окунуться в мир необычного, и вы обнаружите в себе интерес и любовь к музыке.
Что будет с техникой и человеком в 2000 году?Некоторым вопрос покажется праздным. Поклонники «здравого смысла» отбросят беспочвенные разговоры о будущем. Стоит ли фантазировать о 2000 годе? На колеснице истории можно незаметно проехать тысячелетия, не смущая мозги и сердца миллионов обитателей нашей планеты.Но наука, подлинная наука, смело шагает вперед, пытается заглянуть в века, опрокидывает на каждом шагу «здравый смысл» практиков, прокладывает рельсы в будущее. Когда великий Коперник сделал знаменитое открытие, Лютер говорил: «Этот дурак хочет перевернуть все астрономическое искусство; но священное писание говорит нам, что Иисус Навин велел остановиться солнцу, а не земле».
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
В списке исследователей гравитации немало великих имен. И сегодня эту самую слабую и одновременно самую могучую из известных физикам силу взаимодействия исследуют тысячи ученых, ставя тончайшие опыты, выдвигав, остроумные предположения и гипотезы.В книге рассказывается, как эта проблема изучалась в прошлом и как она изучается в настоящее время. Для широкого круга читателей.
Странный вопрос, скажет читатель; Жанну давно простили и канонизировали, о ней написана масса книг — и благочестивых, и «конспирологических», где предполагают, что она не была сожжена и жила впоследствии под другим именем. Но «феномен Жанны д’Арк» остается непостижимым. Потрясающей силы духовный порыв, увлекший ее на воинский подвиг вопреки всем обычаям ее времени, связан с тем, что, собственно, и называется мистицизмом: это внецерковное общение с незримыми силами, превышающими человеческое разумение.
Перепады настроения, метаболизм, поведение, сон, иммунная система, половое созревание и секс – это лишь некоторые из вещей, которые контролируются с помощью гормонов. Вооруженный дозой остроумия и любопытства, медицинский журналист Рэнди Хаттер Эпштейн отправляет нас в полное интриг путешествие по необычайно захватывающей истории этих сильнодействующих химикатов – от промозглого подвала девятнадцатого века, заполненного мозгами, до фешенебельной гормональной клиники двадцать первого века в Лос-Анджелесе.
История отравлений неразрывно связана с представлениями о шикарных дворцах и королевских династиях. Правители на протяжении долгих веков приходили в агонию при одной мысли о яде, их одежду и блюда проверяли сотни слуг, а все ритуалы, даже самые интимные, были нарушены присутствием многочисленных приближенных, охраняющих правящую семью от беспощадного и совсем незаметного оружия расправы. По иронии судьбы короли и королевы, так тщательно оборонявшиеся от ядов, ежедневно и бессознательно травили себя собственноручно – косметика на основе свинца и ртути, крем для кожи с мышьяком, напитки на основе свинцовых опилок и ртутные клизмы были совершенно привычными спутниками королевских особ. В своей книге Элеанор Херман сочетает многолетние уникальные изыскания в медицинских архивах и передовые достижения судебно-медицинской экспертизы для того, чтобы рассказать правдивую историю блистательных и роскошных дворцов Европы: антисанитария, убивающая косметика, ядовитые лекарства и вездесущие экскременты.
Испанский грипп вызвал в воображении призрак Черной смерти 1348 года и великой чумы 1665 года, в то время, когда медицина не имела ресурсов, чтобы сдержать и победить этого нового врага. Историк Кэтрин Арнольд из первоисточников и архивных источников дает читателям первый по-настоящему глобальный отчет об ужасной эпидемии.