Карт-бланш - [119]

Выходит, и в еде их предпочтения совпадают.

— Лучше я отведу тебя в одно местечко на Брик-лейн — там готовят лучшее карри в Лондоне. Алкоголь, к сожалению, не подают, так что захватим бутылочку бордо. Давай в следующую субботу?

Она ответила не сразу. «Наверное, уточняет, свободна ли», — предположил Бонд.

— Договорились.

Перед глазами встал образ Филли. Пышные рыжие волосы, зеленые глаза с золотыми искорками, тихий шорох, когда она закидывает ногу на ногу…

— Только приходи не один, — добавила она.

Он замер с бокалом у самых губ и машинально ответил:

— Хорошо.

— Ты с подружкой, и мы с Тимом. Отлично повеселимся.

— С Тимом… Твой жених?

— Ты, наверное, слышал, что у нас не все гладко, но в итоге он отверг очень заманчивое предложение и остался в Лондоне.

— И правильно. Думал бы сразу.

— Не стоит его винить, со мной ужиться нелегко… В общем, мы решили попробовать еще раз. Итак, решено, давай в субботу. Тебе будет интересно поболтать с Тимом о машинах и мотоциклах — он в них здорово разбирается. Даже лучше меня.

Она говорила быстро. Слишком быстро. Офелия Мейденстоун была девушкой не просто красивой, но еще и наблюдательной и умной. Она прекрасно поняла, что произошло в понедельник в ресторане, ощутила эту тонкую связь и теперь будет терзаться сомнениями: а вдруг у них что-то получилось бы… Однако вмешалось прошлое.

«Прошлое, — горько усмехнулся Бонд, — которое так влекло Северана Хайдта».

И которое его погубило.

— Очень рад за тебя, Филли, — совершенно искренне сказал он.

— Спасибо, Джеймс.

— Только имей в виду: я не позволю тебе угробить жизнь на прогулки с детской коляской по Клэпхему. Ты великолепный координатор, так что готовься работать со мной во всех проектах.

— Буду ждать, Джеймс. Где скажешь и когда скажешь.

Бонд усмехнулся. Не самая удачная формулировка — при сложившихся-то обстоятельствах.

— Мне пора, Филли. Позвоню на неделе — проанализируем «Инцидент-20».

Они попрощались. Бонд заказал еще виски и залпом выпил, глядя на гавань. Впрочем, в этот раз он не оценил красоты пейзажа — и вовсе не потому (ну хорошо, не только потому), что Филли снова помолвлена.

Нет, Бонда занимала более серьезная проблема.

Его мать — секретный агент…

О Боже!

Внезапно прозвучавший голос прервал сумбурные размышления:

— Прости, я опоздала.

В кресло напротив опустилась Бхека Йордан.

— С угого все хорошо?

— Да. Правда, уже у сестры она усадила нас смотреть повтор «Сгуди снайси».

Бонд посмотрел на нее в замешательстве.

— Старый комедийный сериал на зулу. Местами забавный.

Под обогревателем было тепло, и Йордан сняла темно-синий пиджак, под которым оказалась красная рубашка с коротким рукавом. В этот раз она не стала прятать под косметикой страшный шрам — подарок от прежних сослуживцев. Интересно, почему?

Йордан внимательно посмотрела на Бонда:

— Я удивилась, когда ты согласился со мной пообедать. Кстати, плачу я.

— Нет необходимости.

— Будем считать, я этого не слышала.

Он не стал возражать.

— Хорошо.

— Я сомневалась, стоит ли идти, и долго не могла решиться. Вообще-то я уже говорила, что редко сомневаюсь и всегда все решаю быстро. — Она отвела взгляд в сторону. — Жаль, что сорвалась твоя поездка на природу.

— При сложившихся обстоятельствах лучше уж с тобой здесь, чем во Франшхоке.

— Еще бы. Со мной непросто, но я хоть людей не убиваю. — И добавила с угрозой в голосе: — Только не вздумай со мной заигрывать. Нет-нет, не отрицай! Я отлично помню, как ты смотрел на меня в аэропорту.

— Я вовсе не заигрываю. У психологов есть специальный термин — «проекция». Ты проецируешь на меня собственные представления.

— И ты хочешь сказать, что не заигрываешь!

Бонд рассмеялся и жестом подозвал сомелье. Тот принес бутылку южноафриканского игристого, которую Бонд просил подать, когда придет его спутница.

Бонд попробовал и согласно кивнул, а потом объяснил Йордан:

— Тебе понравится. «Грэм Бек кювье клайв». Виноград шардонне и пино-нуар, две тысячи третий год. Из Робертсона.

Редкий случай — Бхека Йордан рассмеялась:

— Я-то старалась, рассказывала про Южную Африку, а ты, оказывается, и сам вполне подкован.

— Вино не хуже, чем в Реймсе.

— Это где?

— Во Франции, к востоку от Парижа. Там делают шампанское. Отличное место, тебе понравится.

— Может быть. Только зачем туда ехать, если наше вино не хуже?

Железная логика. Они отсалютовали друг другу бокалами.

— Кхотсо, — сказала Йордан. — Мир.

— Кхотсо.

Какое-то время они сидели молча. В компании этой «непростой» женщины Бонду почему-то было на удивление спокойно.

— Можно вопрос? — Она отставила бокал в сторону.

— Конечно.

— Когда мы с Лэмбом сидели в фургончике возле «Шестого апостола» и записывали ваш разговор с Фелисити, ты сказал, что у вас могло что-то получиться. Ты и правда так думал?

— Да.

— Прости. Мне тоже не везло с мужчинами. Знаю, каково это, когда приходится идти наперекор собственному сердцу. Но мы продолжаем жить.

— Да, продолжаем. Наперекор всему.

Она отвела взгляд и посмотрела на гавань.

— Кстати, про Данна, — заговорил Бонд, — он погиб от моей пули.

— Откуда ты знаешь, что я… — Она вдруг осеклась.

— Ты первый раз стреляла в человека?

— Да. Но у тебя-то откуда такая уверенность?