Карнивора - [45]

А утром, почти сразу после того, как Марика проснулась, в дверь их кельи постучали.

* * *

Марика вскинула голову — сердце заколотилось в груди, и она была совершенно, абсолютно уверена, что это Кит.

Кит, который ее вылечил. Который ее спас. Дор только что рассказал ей обо всем — и тут раздался стук, и это наверняка пришел Кит, чтобы проведать ее.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Мастер Леви.

— Маар из Оры, — сказал он тихо, — Магистр вызывает тебя к себе.

Сердце Марики подпрыгнуло в последний раз и замерло в груди тяжелым камнем. Она увидела, что Дор хочет что-то возразить, но остановила его взглядом. Какая разница, что она еще слишком слаба? Если ее действительно собираются выгнать из школы?

Марика медленно поднялась на ноги, и голова тут же страшно закружилась.

«Ничего, — подумала она, бредя вслед за Мастером Леви, — осталось недолго».

Несколько раз ему приходилось останавливаться, чтобы подождать Марику — но идти быстрее она не могла при всем желании. Мимо проходили ученики, и ей казалось, что они смотрят на нее и шепчутся за спиной — но между ними и Марикой была будто слюда, полупрозрачная стена, сквозь которую было видно и слышно лишь отголоски образов и слов. Они были там, в школе, спешили на завтрак, повторяли заклинания или три основных закона магического равновесия, но Марики среди них больше не было. Она оказалась по другую сторону стены.

Кабинет Магистра находился на верху самой высокой башни — пройдя треть подъема по винтовой лестнице, Марика решила, что умрет прямо тут. Она задыхалась, перед глазами поплыли темные круги. Мастер Леви в очередной раз обернулся. Пристально посмотрел на Марику, судорожно вцепившуюся в гладкие деревянные перила. Спустился на несколько ступеней, оторвал ее руку от поручня, потянул за собой, и Марика явственно почувствовала, как через его теплую сухую ладонь тело начало наполняться силой. Это немного помогло, хотя на последних ступенях она все равно дышала с трудом. Мастер Леви — тоже.

Наверху оказалась широкая площадка с единственной дверью, темной и тяжелой на вид. Леви выпустил руку Марики и постучал. Изнутри не донеслось ни звука, но Мастер открыл дверь и жестом поманил ее войти.

* * *

Комната была небольшой — неудивительно, если учесть, что она находилась наверху башни — но просторной. Вероятно, все дело было в полном отсутствии мебели — через узкие окна света попадало совсем немного, но он освещал лишь пол из неровных плит и такие же неуютные каменные стены. Сперва Марика решила, что и Магистра тоже в комнате нет — но затем из тени между двух окон навстречу им шагнула темная фигура.

— Леви! Что вы здесь делаете?

Глаза уже успели привыкнуть к сумраку, поэтому Марике удалось разглядеть Магистра. Он был невысокого роста — наверное, чуть выше Дора — но черный балахон придавал фигуре внушительности. Волосы цвета воронова крыла топорщились на голове, словно мокрые перья, темные глаза впились в Марику, будто пытались высмотреть там что-то необычное. Магистр был смуглым, но не таким, как Леви — его кожа имела странный, желтоватый оттенок.

— Но вы же сами велели привести ее…

— Я сказал «когда ей станет лучше»! — гаркнул Магистр так, что Марика вздрогнула. — Ты посмотри — на ней лица нет!

— Магистр, я… — начал было Леви, но тот нетерпеливо махнул рукой — широкий рукав взвился черным крылом.

— Ступай. Раз уж все равно она тут. Надеюсь, сознание не потеряет.

Мастер Леви молча поклонился, отступил назад и вышел из комнаты. Дверь захлопнулась за спиной Марики, оставив ее один на один с Магистром и жгучим чувство стыда. Мало того, что все знали о том, кто она на самом деле — ее еще и считали слабачкой, готовой чуть что хлопнуться в обморок.

А больше всего огорчало, что это было совсем недалеко от правды. Она едва держалась на ногах.

— Сядь, Моар, — резко приказал Магистр.

Она растерянно оглянулась, готовая сесть и прямо на пол, и увидела справа от себя большое резное кресло. Как Марика не разглядела его сразу, оставалось загадкой: оно было таким огромным, что могло бы, наверное, послужить троном. Однако сейчас Марике было не до того — задача пройти несколько шагов к креслу и не упасть потребовала от нее предельной сосредоточенности. Опустившись на мягкое, обитое кожей сидение, Марика украдкой выдохнула и почувствовала себя значительно лучше. Магистр, кажется, тоже успел успокоиться — во всяком случае, он уже не выглядел таким сердитым, как раньше.

— Прости, что тебя притащили сюда, — внезапно сказал Магистр, причем в его голосе звучало искреннее раскаяние. — Я велел Леви дождаться…

Он не закончил фразу, пробормотав только что-то неразборчивое, и отошел к одному из окон. Мутный свет вырезал профиль — крупный орлиный нос, высокий лоб, острый подбородок. Марика следила за Магистром со смесью уважения и удивления. Велеть дождаться, когда ей станет лучше, чтобы выгнать из школы — это было неожиданным проявлением заботы и внимания к ученику, чья судьба, по идее, уже не должна была бы волновать Магистра.

«Не к ученику, — мысленно поправила она себя. — К ученице. В этом-то вся и проблема».

— Мне очень жаль,