Карманный линкор. «Адмирал Шеер» в Атлантике - [42]

— Можете сказать что-то конкретное? — спросил Кранке после благополучного приземления самолета.

— Это грузовое судно. Водоизмещение семь-восемь тысяч тонн. Обычная пушка на корме, защищена мешками с песком. Курс норд-тень-норд-ост, практически параллельный нашему.

В 11.36 над горизонтом показались мачты британского судна. Немного погодя впередсмотрящий «Шеера» смог разглядеть трубу и коричнево-желтую палубную надстройку. Наконец ясно показался сам корпус с довольно низкой осадкой. С «Шеера», подходившего к британскому судну под углом с кормы, корабль казался больше, чем был на самом деле. Впередсмотрящий противника явно заметил немецкий крейсер, так как тамошний радист радировал о приближении неизвестного судна. Затем стали повторяться сигналы RRR, и, хотя служба радиоперехвата прилагала все усилия, чтобы их заглушить, ей это не удалось, и одна британская радиостанция подтвердила прием сигнала.

— Выстрел поверх носа! — послышался приказ с мостика, и вслед за ним немедленно раздался резкий грохот выстрела, так как орудийный расчет уже стоял наготове в ожидании такого приказа у наведенного орудия.

На «Шеере» услышали свист снаряда и увидели столб воды, взметнувшийся и рухнувший в море чуть впереди британского судна. Но вместо того чтобы остановиться, оно только прибавило ходу.

— Противник продолжает передавать радиограммы, — доложил радист на мостик. — Фритаун подтвердил прием и запросил информацию о том, сколько труб у нападающего корабля — одна или две.

— Дать второй предупредительный выстрел, — распорядился Кранке.

Выстрелила одна из пушек среднего калибра. Последовал резкий рывок, затем столб пламени, громкий взрыв, и встречный ветер смел клуб дыма с несущегося крейсера. На этот раз снаряд разорвался совсем рядом с носом вражеского судна, должно быть забрызгав палубу морской водой.

— Противник снижает скорость, — пришло донесение.

Да, это не вызывало сомнений. Капитану судна хватило здравого смысла понять, что любое дальнейшее сопротивление приведет только к ненужному кровопролитию. С одной пушкой ничего не сделать против мощного крейсера, который уже настигал его. Клубы пара вырвались из трубы судна, и оно остановилось. «Шеер» осторожно приблизился к неприятелю, главный калибр и пушки правого борта были готовы открыть огонь по первому требованию. Необычайно высокие палубные надстройки вызвали некоторое удивление на борту «Шеера» и озадачили немцев. Кранке все еще опасался ловушки. Это странного вида грузовое судно вполне могло оказаться тяжеловооруженным вспомогательным крейсером, замаскированным под обычное торговое судно.

Снова на палубе выстроилась абордажная команда во главе с лейтенантом Энгельсом, готовая высадиться в шлюпки по приказу капитана. И вновь Энгельса сопровождал лейтенант Блауэ, раньше служивший в торговом флоте. Как только шлюпка отчалила, «Шеер» взял такой курс, чтобы, пока абордажная команда не пришвартуется, ничто не мешало его орудиям целиться в судно.

— Они что-то бросают за борт! — прокричал Блауэ.

Но Энгельс уже заметил темный силуэт у борта корабля и никак не мог разглядеть, то ли это кочегар, черный от копоти, то ли негр.

— Сообщение для «Шеера»! — крикнул он. — Противник бросает за борт какие-то предметы, вероятно, секретные документы. Прошу проинструктировать, что делать: попытаться выловить или высаживаться на корабль.

Сигнальщик, взятый именно на этот случай, поднялся в качающейся шлюпке; товарищи крепко держали его, пока он сигналами передавал сообщение на «Шеер». Ответ последовал немедленно: «Высаживайтесь на корабль. Вторая шлюпка займется поисками». Кстати сказать, второй шлюпке действительно удалось выловить кое-какие интересные секретные материалы, позволившие прийти к определенным выводам о косвенных результатах сражения с конвоем, от которого пока так и не оправились британские пути снабжения.

С корабля сбросили веревочную лестницу, но она оказалась слишком коротка, чтобы подтянуть шлюпку к борту. Энгельс крикнул, но ответа не было. По-видимому, джентльмены не собирались ему помогать. Лейтенант крикнул еще несколько раз, прежде чем над бортом показалась голова матроса. Выслушав настойчивую просьбу офицера, он согласился сбросить веревку. Сильно подпрыгнув, Энгельс смог поймать веревочную лестницу, когда шлюпка поднялась на волне, за ним последовала остальная команда и тотчас отправилась выполнять свои разнообразные обязанности.

Надев спасательные жилеты, экипаж британского судна выстроился на палубе, черные и белые матросы встали отдельно. Немецкие моряки обыскали их, нет ли при ком оружия, и проверили документы. В общей атмосфере преобладало равнодушное смирение, и по лицам матросов нельзя было сказать, что они опасаются встретить суровое обращение в плену у немцев.

Но одна группа людей стояла чуть поодаль и, очевидно, не относилась ни к англичанам, ни к членам команды. Возможно, это были испанцы или французы из Миди. В отличие от британцев вид у них был враждебный и обеспокоенный. Позднее из списка пассажиров, полученного от капитана, выяснилось, что это французы, направлявшиеся в Лондон, дабы вступить в войска Свободной Франции под командованием генерала де Голля.