Карма - [6]
Сын Индии, что вернулся с чужбины. Как он умудряется всего этого не замечать?
Дома в Канаде он замечает каждого встречного.
(Как они смотрят на него. Как отводят взгляд.)
Заискивающе улыбается и здоровается. Подносит указательный палец к виску, как будто это у него такой нервный тик. Никогда первым не протягивает для пожатия руку.
Здесь он не похож на себя. Самоуверенный. Даже самодовольный. Это и есть его настоящий дом?
Эта страна, где он не выглядит белой вороной?
Дом. Место, где никто на тебя не пялится. Где никому до тебя нет дела.
Милая Майя, очень трудно жить не в той стране, где ты родилась. Очень трудно вернуться домой.
Подслушано на Мейн-стрит в Эльсиноре
– А что ты хочешь от страны, куда стали пускать этих с полотенцами на башке?
– Говорят, у него там в тряпках на голове кинжал спрятан.
– Я слыхал, он с каждым комплектом шин бесплатный ковер выдает.
– Эй, Амар! Надеюсь, мигрень у тебя скоро пройдет.
– Отстаньте от него, ребят. Вот сломается у кого трактор – что без мистера Сингха делать будете?
Подслушано в эльсинорском супермаркете
– Эта штука называется сари.
– В нем же наверняка жутко неудобно ходить.
– А может, оно только для парадных случаев?
– Это шопинг-то в Эльсиноре – парадный случай? Не смеши.
– Боб на той неделе к ним домой заходил – так вот, она и дома его носит.
– Как же с этой тряпкой через плечо хозяйством-то заниматься?
– Говорят, дом весь пропах карри. Сверху донизу. Старина Джек, поди, в гробу переворачивается.
– А ты как думаешь, оно шелковое?
– Слыхала, они богатые. Раньше даже слуг держали. Ты только посмотри на ее украшения. Ничего кроме золота не носит.
– Если у них куча денег, чего же они в Эльсиноре-то забыли? Ни один психически нормальный богач у нас по своей воле не поселится.
Большой магазин сари
У тебя должно быть что надеть, – повторяет бапу, толкая дверь магазина на Арья-самадж-роуд. Дверь закрывается за нами, уличный шум остается снаружи.
Он имеет в виду: надеть для встречи с родственниками, которые видели меня только на фотографиях.
Тебе надо выглядеть, как принято в Индии, а то ты им не понравишься.
(Не очень-то и надо.)
У меня с собой нет ничего индийского. В чемодан я положила только джинсы и футболки.
Бапу раскричался, когда узнал об этом, но было уже поздно.
Они решат, что ты западная шлюха!
Бапу, но ты же сам заставлял мату носить брюки и прекрасно знаешь, что. из этого вышло.
Я подумала, что он меня сейчас ударит.
(В первый раз в жизни. Хелен говорит, что ее регулярно поколачивают.)
Но бапу меня и пальцем не тронул. Он посерел лицом и молча вышел из нашего номера.
Я хотела было крикнуть, как кричала мата: Давай, брось меня одну! Какое тебе до меня дело? Но вместо этого я легла на кровать и заплакала.
Шелк
Внутри свежо от кондиционеров. Вокруг меня разноцветными птичками порхают молоденькие продавщицы. Они звенят браслетами. Улыбаются. Трогают мою одежду. Гладят волнистые ненапомаженные волосы, которые я утром отказалась заплетать.
Это всё из-за тебя, – говорит мне чуть слышно бапу.
Из-за моих джинсов.
(После смерти маты я порвала все свои сари.)
Из-за того, что они поняли, что мы не здешние.
(Оранжевая шелковая занавеска развевается в распахнутом, смотрящем в прерию окне.)
Теперь с меня возьмут лишнего.
Когда девушки накидывают шелк мне на голову, бапу взмахивает рукой, как будто хочет отвесить им затрещину. Они низко кланяются и отступают куда-то в тень.
Один размер подходит всем
Сари могут носить все, говорила мне мата. Один размер подходит всем. Индускам, сикхским женщинам, христианкам. И даже мусульманкам. У сикхов многие женщины носят шальвар-камиз, свободные штаны и длинную рубаху, но мама предпочитает сари. Ей кажется, что шальвар-камиз слишком похожи на канадскую пижаму.
Никто надо мной смеяться не будет, – сказала она своему молодому мужу вскоре после того, как они прилетели в Канаду в 1968 году.
Амар ни на чем не настаивал.
Носи что тебе больше нравится. Эта страна такая молодая, что на одежду здесь не обращают внимания. Тут на улицах полно эмигрантов. Настоящими канадцами могут считаться только индейцы. А мы – индийцы, почти что индейцы!
Ему самому шутка показалась очень смешной.
Лила высматривала на Мейн-стрит в Эльсиноре женщин, одетых так же, как она, но ни одной так и не увидела. Женщины там ходили в коротких платьях, из-под которых у них торчали бледные страусиные ноги. Некоторые носили брюки. И все глазели на ее сари. Сначала она решила, что ей все завидуют. Ведь одежда у канадцев такая бесформенная и тесная.
Магазин сари в Виннипеге
Сари пять тысяч лет, – говорит мата, а я залезаю под стол, с которого струится на пол разноцветный водопад. – Столько же, сколько текстам на санскрите.
Мата закрыла глаза. Она щупает пальцами. Шелка из Варанаси, из Майсура. Искусственные ткани с заманчивыми названиями. Жоржет. Шифон. Сари из Канчипурама. Самые длинные и самые тяжелые. Вышитые настоящим золотом.
Мата в них прекрасно разбирается.
Еще не родилась такая женщина, которую не украсило бы сари. Оно сглаживает угловатость скелета.
По словам маты, главное в сари – как оно облегает фигуру. Как драпирует бедра. Как держатся мелкие складки. Как ниспадает по спине
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.