Карма несказанных слов - [9]

Как раз в этот момент из подъезда выбежал парень с хвостом и, не глядя по сторонам, промчался мимо, чуть не сбив с ног неизвестно откуда появившуюся старушку с таксой. Это был тот самый молодой человек, который попадался Лене в институте. Еще минуту назад она думала, что не помнит его лица, но сейчас узнала парня безошибочно.

– Он, – удовлетворенно сказала Люся, – Магулов.

Старушка растерянно глядела вслед парню, и Лена с Люсей посмотрели тоже.

– Что это с ним? – весело спросила старушка у девушек, а такса подбежала и теперь тыкалась им в колени.

– Дурак какой-то, – равнодушно откликнулась Люся, гладя собаку. – Вы его знаете? Парня этого?

– Первый раз вижу, – ответила старушка и зашагала дальше, такса припустила за ней, а подруги все сидели, не двигаясь с места. Что-то в поведении Магулова им не понравилось.

– Ну что, – наконец заговорила Люся и кивнула на дверь подъезда, из которого выбежал Магулов, – посмотрим?

Лена вздохнула и поднялась с лавочки. В подъезд они попали легко – домофон был отключен. На шестой этаж, где жил Пахомов, подруги почему-то пошли пешком. Подъезд оказался по-домашнему уютным: стены аккуратно покрашены, а пол стерильно чист. Они постояли немного на лестничной площадке, не решаясь подойти к квартире и понимая, что никуда не уйдут.

– Слушай, а может, его убили? – шепотом спросила Люся.

Почему-то после этого нелепая ситуация стала казаться смешной, и Лена фыркнула:

– Ну что ты придумываешь? Люди миллионы воруют, и живы. А Пахомова из-за каких-то приборов убьют? Пойдем, Люсь, он сейчас выйдет, и мы будем дуры дурами.

Но подружка решительно шагнула к пахомовской двери и так же решительно нажала на звонок, а Лена перепугалась, не зная, что сказать, если охранник откроет дверь.

Им не открыли. Люся еще несколько раз нажала на кнопку, а потом повернула ручку. У Лены от страха застучало в висках, но ничего не произошло: дверь оказалась заперта.

Подруга сокрушенно покачала головой, и они наконец-то облегченно рассмеялись.

– Ладно, будем надеяться, что трупа там нет, – Люся кивнула на квартиру. – А все-таки интересно, где же он скрывается, Пахомов-то?

– Почему скрывается? – Лена потащила Люсю к лифту. – Может, он заболел и к врачу пошел?

– Если пошел к врачу, должен был предупредить. Слушай, – ахнула Люся, – а чего Магулов так испугался, если там трупа нет?

Лена не стала ничего говорить, всерьез испугавшись, что Люсе придет в голову попытаться открыть запертую дверь, она затащила ее в лифт и нажала на первый этаж.

Им повезло: машину поймали сразу, как только вышли из двора, и даже не слишком опоздали с обеда. Только поесть не успели. Зато Лена почти забыла, что украденный прибор нашелся у нее в сейфе, правда, вспомнила об этом, как только рассталась с Люсей. И больше не забывала.

Сергей вышел из кабинета Хмельницкого в конце рабочего дня. Сначала он даже радовался тому, что директор занят чем-то срочным и неотложным и ему пришлось ждать в приемной больше часа. Вообще-то ждать он не любил, вернее, терпеть не мог, но это ожидание означало, что он задержится после работы с завлабом Еленой Владимировной, снова будет смотреть, как она говорит и улыбается, и никто не будет при этом ему мешать. Сначала он радовался, а потом испугался, что Лена уйдет и он сегодня ее не увидит, и только тогда понял, что ждет встречи с Демидовой, что уже сутки неотрывно думает о ней, даже занимаясь совсем посторонними делами. Это ему совсем не понравилось: он привык к своей спокойной, независимой и размеренной жизни, не хотел ничего менять, только отчего-то эта столь ценимая им жизнь вдруг показалась ему унылой и неинтересной. Додумать мысль он не успел, потому что забавная веселая девица, совсем не похожая на секретаршу генерального директора, – он уже знал, что ее зовут Люсей, – улыбнулась ему и показала на дверь кабинета. Он тоже улыбнулся веселой Люсе и подумал, что вряд ли обрадовался бы, если б его секретарша носила потертые джинсы и прическу из торчащих во все стороны волос. Впрочем, у него не было секретарши, и он сразу же забыл про Люсю.

Разговор был недолгим, и уже через десять минут Сергей стоял возле двери лаборатории, в которой вчера разговаривал с госпожой Демидовой. Сначала он постучал в дверь, затем подергал ручку, потом набрал код – он видел, какие цифры нажимала вчера Елена Владимировна, и заглянул в помещение. Лаборатория была пуста. Он немного постоял в растерянности, не зная, где искать Демидову, как она неожиданно появилась прямо перед ним.

– Здравствуйте, Сергей Александрович.

Сегодня она показалась ему другой: серьезной и сосредоточенной. И смотрела на него строго, без улыбки, а он почему-то думал, что она обязательно обрадуется ему или по крайней мере улыбнется.

– Вы за документами?

– Нет. Не только. Марк Семенович просил подготовить проект технического задания к середине завтрашнего дня. Давайте поработаем, если вы не заняты.

– Давайте, – как ему показалось, равнодушно согласилась она. Открыла дверь лаборатории, достала из сейфа папку с бумагами и протянула ему.

– Пойдемте в инженерную, мой компьютер там.

Инженерная оказалась небольшой, недавно отремонтированной комнатой с новой офисной мебелью. Вокруг одного из столов сидели дамы, с интересом на него уставившиеся. Лена провела его к столу у окна и огляделась, выискивая свободный стул. Сергей взял первый попавшийся и посмотрел на нее – свободен ли. Она кивнула – мол, свободен, и Сергей сел сбоку от ее стола. Дамы разбрелись по своим местам и зашуршали бумагами, а они принялись согласовывать спорные моменты. Лена задавала вопрос, поднимала на него глаза: ждала ответа, потом, когда ответ был получен, хмурилась и смотрела в окно: искала формулировки, находила, поворачивалась к компьютеру и начинала печатать очередной пункт. Глаза у нее были карие, очень темные и большие, вполлица. Печатала она быстро. И мысли формулировала четко и грамотно. В какие-то моменты Демидова смотрела в окно дольше обычного, и он отчетливо видел, что она думает не о договоре, а о чем-то своем, и ему очень хотелось спросить, что ее беспокоит. Иногда ему казалось, что ей хочется побыстрее от него отделаться, и он чувствовал странную обиду. До сих пор его не волновало, хотят от него отделаться или нет, он приходил работать и добивался, чтобы работа была выполнена.