Карибы. Ресторанчик под пальмами - [8]

«Пиммс», ресторан отеля «Кэп Джулука», построен на скалистом выступе. О стены обеденного зала бьются волны. Мы подошли поближе. Свет ярких огней заливал воду — столь прозрачную, что в ней можно было разглядеть серебристых рыб, снующих у самого дна. Официанты кидали в море катышки хлеба, и рыбы выпрыгивали за ними из воды так, словно бы принимали участие в представлении на потеху зрителям.

— Такое мы вряд ли сможем устроить, — вздохнула я.

— Да, о подобных представлениях можно сразу забыть, — кивнул Боб.

— Я даже не уверена, что из обеденного зала нашего ресторана будет видно море.

Да, спорить было не о чем. «Пиммс», славившийся своими легендарными арками в марокканском стиле и красочной отделкой являлся заведением экстра-класса.

— В нашем ресторане надо сделать акцент на атмосферу, присущую островам Карибского моря, — сказала я, напомнив Бобу о двух наших любимых ресторанах на Барбадосе — «У Рейда» и «У Раффла».

Ни тот, ни другой на берегу не располагались. — Фокус должен заключаться в том, чтобы с каждого стола был виден роскошный сад. Пальмы, бугенвиллеи, алламанда, может, даже липы. Само здание должно быть выдержано в классическом карибском архитектурном стиле, с веселенькими яркими ставнями и остроконечной крышей. Оно должно просто лучиться очарованием.

Моя идея раззадорила Боба. В ожидании столика мы принялись обсуждать наш будущий ресторан дальше. Мы решили, что именно посадим в саду, обсудили освещение и даже пришли к выводу, что нам не помешает пара небольших фонтанчиков: шум воды оказывает успокаивающее воздействие.

— Люди весь день будут проводить на пляже, — пояснил Боб. — Вечером они станут искать успокоения в тропическом саду. Удачная перемена обстановки.

Мы помахали официанту рукой и заполучили от него меню. В каждом блюде ощущалось сильнейшее влияние французской гастрономической школы, как, собственно, и в «Маллиуане».

— Я не хочу сказать, что мне не нравится французская кухня, но сколько можно сидеть на муссе из лосося и фуа-гра? — пробормотала я.

— Ага, а потом на следующий день пытаться влезть в купальник, — поддержал меня Боб. — С этим фокусом под силу справится только французам.

На острове имелись рестораны и попроще. Там на пластиковых тарелках подавали курицу и шашлыки. Однако в Вест-Энде, неподалеку от гостиниц, можно было придумать что-нибудь посовременнее. Никаких белых соусов нам не нужно. Зато у нас будет масса тропических ингредиентов. Вместо белых соусов и крепких бульонов в ход пойдут цитрусовые и ананасы. Зачем жарить в масле? Практически все станем готовить на гриле.

— И опять все во власти Франции, — задумчиво произнес Боб, изучив карту вин. — Врать не буду, все очень неплохо, но я бы сюда добавил некоторые калифорнийские и австралийские вина.

— Все равно от карты вин веет формализмом, — возразила я. — Люди сюда приезжают отдыхать и расслабляться. Мне лично не хотелось бы, чтобы клиенты в нашем ресторане ощущали себя неуютно. Надо создать такую атмосферу, словно они пришли к нам домой, в гости на ужин. Я не против изысканности. Но обстановка должна быть теплой, дружеской.

Продемонстрировав полное отсутствие страха и трепета перед конкурентами, мы принялись за еду. Она оказалась великолепной. Мои придирки носили исключительно субъективный характер. Например, гаспачо (холодный овощной суп) оказался очень густым, на его приготовление явно ушло немало дорогих продуктов. При этом, с моей точки зрения, идеальный гаспачо — еда крестьянская. В супе должны иметься куча нарезанных хрустящих огурчиков, лука-шалота, помидоров, паприки и немного лимона. Может быть, веточка-другая укропа. Сверху — сухарики домашнего приготовления. Ладно, пусть это и не совсем крестьянская еда, но она грубоватая, а значит, и вкус у нее должен быть соответствующий. Я извлекла записную книжку и сделала несколько пометок. Бобу на закуску принесли пойманного на Ангилье омара в слоеном тесте, а мне ягнятину на косточке с горчицей и в панировочных сухарях. Объеденье. Нет, все-таки у нас серьезные конкуренты.

За едой нам то и дело приходили в голову новые идеи, и я вносила их в список. У нас будут разные специи, а блюда разниться степенью вкусовой выразительности и яркости.

— Что ты думаешь о пельменях с местными омарами? — спросила я Боба. Меня переполняла жажда деятельности. — Бокалы нам нужны получше чем эти. Ножки и ободки потоньше. Хрустящие белые скатерти. Столовые приборы из серебра. Нержавейка, как здесь, — ни к чему.

— Ты уже разорила нас, — промолвил Боб, осушив бокал.

На следующее утро, отправившись на поиски съемного жилья, мы всё еще вспоминали этот ужин. Сперва мы обратились к местным риэлтерам, но они только разводили руками, поскольку специализировались на краткосрочной аренде собственности на период отпусков. Там разговор шел о суммах в тысячи долларов за неделю. Мы с Бобом решили прочесать остров в надежде, что нам попадутся вывески «СДАЕТСЯ». Нашу затею никак нельзя было назвать бредовой. Остров Ангилья, что на испанском языке значит «угорь», всего двадцать пять километров в длину. Шоссе идет из конца в конец, изгибаясь вместе с извилистым побережьем. Девяносто квадратных километров поросшей захудалым кустарником пустыни и скал, уходящих в море, от вида которых захватывает дух. Большой суммой денег мы не располагали, но при этом знали, что у нас есть все шансы найти себе жилье в потрясающем месте.