Карибская тайна; Немезида - [113]

— И вы согласились повенчать их?

— Да, согласился. Быть может, мисс Марпл, вы скажете, что мне не следовало этого делать. Они явились ко мне тайком, это было очевидно. Клотильда Брэдбери-Скотт, надо думать, постаралась уже сломать эту любовь. И она имела на это полное право. Майкл Рэфьел, скажу вам откровенно, был не из тех, кого можно захотеть в мужья для дочери или родственницы. Верити, конечно, была еще слишком молода, чтобы принимать такое решение самостоятельно, а Майкл с детских лет успел уже изрядно набедокурить. Он уже не раз побывал в суде по делам несовершеннолетних, обзавелся неподходящими дружками, соучаствовал в деятельности различных гангстерских шаек, пробирался в дома и взламывал телефонные автоматы. Он вступал в интимные отношения с разного рода девицами, был вынужден платить им алименты. Да, он скверно вел себя в отношении своих подруг, как и вообще, однако был чрезвычайно привлекателен, и они вешались ему на шею и вели себя чрезвычайно глупо. Он дважды — недолго, правда — отсидел в тюрьме. Откровенно говоря, чистый криминальный тип. Я был знаком с его отцом, хотя и не слишком близко, и думаю, что человек этот делал для своего сына все возможное, все, что мог сделать человек с его характером. Он приходил сыну на помощь, предоставлял ему выгодную работу... платил его долги, возмещал убытки. Он делал все это. Ну, не знаю...

— Как по-вашему, он мог делать больше?

— Нет, — возразил архидиакон. — Я уже дожил до того возраста, когда понимаешь, что следует воспринимать своих собратьев в роде людском как некие типажи, имеющие, если говорить современными словами, тот генетический набор, который наделяет их собственным характером. Не думаю, чтобы мистер Рэфьел был по-настоящему привязан к своему сыну, в любом случае между ними не было особо крепкой любви. Можно сказать, что отец умеренно симпатизировал сыну. Однако же не любил. Было бы лучше для Майкла, если бы отец любил его? Не знаю. Быть может, не составило бы никакой разницы. Однако итог оказался печальным. Мальчишка был далеко не глуп. Он обладал существенной долей ума и таланта. Он мог бы преуспеть, если бы захотел этого, однако же предпочел бедокурить. Скажем откровенно, потому лишь, что просто по самой своей природе был правонарушителем. Он обладал рядом достойных качеств. В частности, имел чувство юмора, умел проявить щедрость и милосердие. Он мог стать рядом с другом, помочь ему выбраться из беды... Вот с подружками своими он обращался плохо, как говорят местные, делал им неприятности, после чего быстро бросал и увлекался уже другой девицей. Словом, оказавшись перед этой парой, я... да, я решил повенчать их. Я объяснил Верити, объяснил вполне откровенно, за какого сорта парня она собралась замуж. И обнаружил, что Майкл ни в чем не стал обманывать ее. Он сказал, что его постоянно преследуют неприятности — как с полицией, так и всякого другого рода. И обещал ей после свадьбы начать жизнь с чистой строки. Обещал все изменить в себе. Я предупредил ее о том, что этого не произойдет, что он не изменится. Люди не меняются. Однако он вполне искренне мог хотеть измениться. Верити, как мне кажется, понимала это не хуже меня. Она сама мне об этом сказала. Сказала: «Я знаю, что представляет собой Майк. И понимаю, что он, скорее всего, останется таким навсегда, но я люблю его. Возможно, я сумею помочь ему, возможно, этого не случится; но я готова рискнуть». И скажу вам, мисс Марпл... я прекрасно все знаю, я имел много дела с молодежью, я переженил уйму молодых пар и видел, как распадаются эти семьи, я видел, как ни с того ни с сего браки вдруг оказываются удачными, — но я всегда знаю это. Я вижу, когда оба они действительно любят друг друга. И дело тут вовсе не в сексуальном влечении. О сексе слишком много говорят, слишком часто уделяют ему внимание. Я вовсе не хочу сказать, что секс — это плохо. Подобная мысль вздорна. Однако секс не способен заменить любовь, он сопутствует любви, однако сам по себе не способен дать ничего. Любить — значит выслушать слова венчальной службы. В радости или в горе, в богатстве или в бедности, в здравии или в болезни... Все это ты принимаешь на себя, если любишь и хочешь вступить в брак. Эти двое любили друг друга. Любить и лелеять, пока не разлучит смерть... И на этом заканчивается моя история, — проговорил архидиакон. — У нее нет продолжения, потому что я не знаю, что произошло. Знаю только, что согласился выполнить их просьбу, что выполнил необходимые приготовления; мы назначили день, час, время и место. Быть может, моя вина заключается в том, что я согласился на секретность.

— Они не хотели, чтобы об их браке узнали? — спросила мисс Марпл.

— Нет. Верити не хотела, чтобы о нем знали, и я скажу с абсолютной уверенностью, что и Майк тоже. Они боялись, что их остановят. Верити, на мой взгляд, помимо любви видела в этом браке некое избавление. Естественное, как мне кажется, если учесть обстоятельства ее жизни. Она потеряла своих подлинных хранителей, своих родителей, а после их смерти ей пришлось начать новую жизнь в том самом возрасте, когда школьница может так легко «втюриться» в кого-нибудь. В привлекательную учительницу. В преподавательницу физкультуры или в математичку, в старшую школьницу или дежурную. Подобное состояние не может продлиться очень долго, однако оно является вполне естественной частью жизни. А потом начинается другая стадия, когда ты осознаешь, что в своей жизни ищешь полноты. Отношений между мужчиной и женщиной. И тогда ты начинаешь оглядываться по сторонам, разыскивая себе пару. Спутника или спутницу жизни. И если у тебя хватает ума, ты не спешишь, заводишь друзей, но ждешь, как говорили детям старые няньки, правильного принца или принцессу. Клотильда Брэдбери-Скотт чрезвычайно хорошо относилась к Верити, и та, по всей видимости, почитала ее как героиню. Эта женщина была впечатляющей личностью. Симпатичная, образованная, интересная. Думаю, что Верити обожала ее самым романтическим образом и что Клотильда полюбила ее как собственную дочь. Словом, Верити созревала в атмосфере обожания, вела интересную жизнь, и интересные темы стимулировали развитие ее ума. Это была счастливая стезя, однако я думаю, что понемногу она осознала... осознала, не понимая того, скажем так, желание совершить побег. Побег от любви. Побег, не знаю во что и куда. Однако, встретив Майкла, она поняла это. Ей хотелось бежать в ту жизнь, где мужчина и женщина вместе создают следующую ступень бытия в этом мире. Однако Верити поняла, что нет никакой возможности заставить Клотильду понять ее чувства. Она понимала, что Клотильда будет самым суровым образом противостоять ее любви к Майклу. Не сможет принять ее всерьез. И Клотильда, увы, была бы права в своих чувствах... Теперь я это знаю. Он не был таким мужем, которого могла... нет, должна была получить Верити. Избранная ею дорога вела не к жизни, не к полноте бытия и счастью. Она пролегала к потрясению, боли, смерти... Видите ли, мисс Марпл, я испытываю глубокое ощущение собственной вины. Я действовал из благих побуждений, однако не знал того, что мне следовало бы знать. Я знал Верити, но не знал Майкла. Стремление девушки к секретности я выводил из того, какой сильной личностью была Клотильда Брэдбери-Скотт. Она обладала столь сильным влиянием на Верити, что могла и отговорить ее от брака.