Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели - [101]

Это означало, что финикийцы, неожиданно для себя, оказались подданными Селевкидов. Отношения между Карфагеном и его старой метрополией были по-прежнему тесными – несмотря на то что метрополия почти полностью эллинизировалась. Эти отношения можно было легко использовать для заключения союза между Антиохом и Ганнибалом. Все располагало к согласию этих государей: у Антиоха не было причин ненавидеть Рим, но он не мог позволить ему доминировать в Греции. Более того, Антиох решил овладеть той частью Малой Азии, которой правил царь Пергам, а последний уже находился под покровительством Рима. Другим союзником Рима в греческом мире была республика на острове Родос, и если бы селевкидскому царю удалось, как он собирался, установить свой контроль над проливами, то этой республике грозила бы гибель. И наконец, Ганнибал и Антиох готовы были поддерживать демократические государства, в то время как Рим оказывал помощь олигархическим режимам.

К несчастью для Ганнибала, он сумел подчинить себе Карфаген, когда Рим уже завершил войну с Македонией, но не успел еще начать военных действий против великого царя. Нам неизвестно, что помешало Баркиду стать суффетом раньше. Вероятно, ему нужно было сначала восстановить единство народной партии и привлечь на свою сторону экстремистов, которые упрекали его в том, что он слишком рано закончил войну с Римом. Писатели Античности оставили нам противоречивые рассказы об этом периоде, и при этом совершенно неправдоподобные. Дион Кассий утверждает, что Ганнибал был отдан под суд, а Корнелий Непот сообщает, что он до 200 года оставался главнокомандующим пунической армией, пока римляне не потребовали его убрать.

Таким образом, в 196 году Ганнибал, вероятно в паре с преданным ему человеком, был избран суффетом. Вскоре после этого он пригласил к себе государственного казначея и потребовал дать отчет о финансовом положении страны. Этот шаг создал серьезную конституционную проблему. В большинстве городов Античности магистраты работали независимо друг от друга, и их власть ограничивалась рамками их должности. В Карфагене суффеты в основном занимались правосудием и не имели никаких прав требовать отчета о расходе финансовых средств. Казначей, несомненно, принадлежал к олигархической партии и, скорее всего, не избирался народом, так что он имел все основания считать, что Ганнибал превысил свои полномочия. Баркид же, несомненно, придерживался рациональной и демократической концепции о вещах, которая требовала не обращать внимания на установившиеся формы и практики: если верховная власть принадлежит народу, а суффет является его законно избранным представителем, то все должностные лица обязаны ему подчиняться. В римской истории имеется несколько примеров аналогичных конфликтов. Самый серьезный произошел через сто лет, когда Тиберий Гракх обнаружил, что политика, за которую он выступал и которую поддерживал народ, не может проводиться из-за постоянного, парализующего всякие действия вето со стороны его коллеги, трибуна Октавия. Гракха не смутил тот факт, что трибуна нельзя было убрать, и добился от Комитии отставки Октавия.

В деле, которое мы описываем, квестор Карфагена отказался подчиниться. Тогда Ганнибал применил свою полицейскую власть и отдал его под суд Народного собрания, которое в то время обладало верховной властью в вопросах политической юрисдикции и конституционных прав. Ганнибал предложил собранию принять новый закон, по которому судьи – то есть Одна Сотня и Четыре – будут избираться непосредственно народом и при этом только на один год. У нас есть все основания полагать, что подобные меры уже были проведены по отношению к совету старейшин и членам верховного совета. Вряд ли Ганнибал встречал какое-либо противодействие со стороны обоих этих органов, но он, вероятно, не задумываясь, лишил бы их власти, если бы они стали ему мешать. Власть аристократии, таким образом, была ограничена юридическими и финансовыми вопросами, но она понимала, и при этом совершенно справедливо, что благодаря этому держит под своим контролем все жизненно важные посты.

Нет никаких причин поддерживать мнение Гсела о том, что предложение Ганнибала было незаконно, поскольку он не посоветовался с советом старейшин. Во-первых, законы, бывшие в силе во времена Аристотеля, ко II веку до н. э. сильно устарели. Во-вторых, ход событий подтверждает, что законы, обсуждавшиеся в ту пору, с юридической точки зрения вполне оправданны. Ведь Ганнибала осуждали не за то, что он нарушил законы своей страны, а за то, что разорвал договор с Римом.

Получив контроль над финансами, он сразу же организовал широкомасштабное расследование по вопросу о том, на что расходовались денежные средства в предыдущие годы. Дело было в том, что чиновники, отвечавшие за это, представили бюджет с огромным дефицитом и потребовали введения новых налогов. Однако в речи, с которой Ганнибал выступил перед Народным собранием, он утверждал, что республика вполне может обеспечивать себя и нести военные расходы без новых налогов, при условии что смещенные им управленцы возвратят растраченные деньги. По недосмотру властей, некоторые из них спускали государственные деньги, позволяя ненужные расходы; другие назначали себе зарплату и компенсации, на которые не имели никаких прав, или незаконно присваивали себе бюджетные средства. Были расследованы махинации за несколько предыдущих лет; при этом выяснилось, что те, кто их проводил, скорее преувеличили, чем преуменьшили скандальные факты, которые раскрыли. В любом случае в результате этого расследования большая часть аристократических семей потеряла свое состояние, а к политической революции прибавилась социальная.