Карфаген атакует - [44]

Следующую неделю карфагеняне плутали среди болот, в которых вязли кони и телеги с амуницией и провиантом. Осадный обоз, шедший следом, вообще застревал на каждом повороте. Десятки раз Федор с товарищами принимал участие в операциях вызволения из вязкой грязи застрявших телег с разобранными орудиями и другой амуницией. А дважды с удивлением и даже восхищением наблюдал, как слоны помогали вытаскивать тяжелые повозки, наполовину ушедшие в топь. Они ревели, сами уходя в трясину, но работу свою выполняли.

— Какие полезные животные, — похвалил их Федор, наблюдая одну из таких сцен, — не только топтать пехоту да конницу, оказывается, умеют.

— Да, — подхватил Урбал, беззаветно любивший слонов, — не то слово, Чайкаа. Я однажды видел, как их грузили на квинкеремы, чтобы перевезти на другой берега моря. Умнейшие животные, но если их обидеть…

— Да что слон! — не удержался Федор, с руганью проваливаясь в очередную лужу, — Вот если даже меня обидеть, то я способен на многое. А если Летиса…То, вообще, лучше не представлять.

Летис, шагавший рядом, прихрамывая на одну ногу, самодовольно ухмыльнулся.

Такое издевательство над людьми и животными продолжалось до конца недели. Хорошего в этом было только то, что на болотах жило мало людей, и никто не нападал на сильно растянувшуюся армию испанцев и африканцев, загнанную сюда волей одного человека. Хотя партизанская война даже малыми силами могла нанести здесь финикийцам большой урон.

Наконец, в один из дней, показавшихся Федору счастливым, дорога постепенно стала забирать вверх, и к полудню они поднялись на холмы, откуда открывался чудесный вид на окрестности. Остановившись на вершине небольшого, поросшего кустарником и невысоким лесом холма, после недели непрерывных болот и ручьев показавшегося Федору едва ли не горой, морпех заметил блеснувшую далеко внизу извилистую водную гладь. А присмотревшись, увидел довольно большую реку, петлявшую среди лесистых берегов и несшую свои воды к морю.

— Вот она, Рона, — выдохнул Чайка.

Достигнув первых сухих мест, армия Ганнибала остановилась, получив приказ строить лагерь. Инженерные части немедленно принялись за дело, на радость Федору, с ужасом вспоминавшему службу у римлян, где ему приходилось самому ежедневно заниматься строительством частокола и копанием рвов. Римский солдат, как в далеком будущем российский, был не только солдатом военной части, но и параллельно стройбатовцем, принужденным выполнять любую прихоть начальства. Чего только не строили римские солдаты в свободное от службы время — и дороги, и акведуки, и мосты, и дома. Здесь же, в испанской армии, его заставляли только служить, а к хозяйственным работам привлекали по крайней необходимости. И такое случалось не часто. Для строительства лагеря и наведения переправ существовал специальный отряд.

Местность вокруг начиналась холмистая и лесная, напомнившая сентиментальному Федору среднюю полосу России. Насколько хватало глаз росли березы да ели, вперемешку с другими лиственными деревьями, уже слегка подернутыми желто-красным цветом. По прикидкам Чайки на дворе стоял конец лета, и скоро, по всем прикидкам, полагалось наступить теплой осени. Климат за две с лишним тысячи лет не сильно изменился.

— Елки-палки, — пробормотал себе под нос Федор, присев на поваленное разошедшимися строителями дерево в ожидании, пока его солдаты притащат из отставших повозок шатры и палатки, — это же я в южную Францию забрался. Всю сознательную жизнь рвался, даже язык начал учить, а попал только в другом времени. Вот какой компот получился.

Но от нахлынувших воспоминаний его отвлек подошедший командир спейры.

— Чайкаа, — подозвал его к себе Магна, — бери своих бойцов и осмотрись у реки. Проводники рассказывают, что места здесь недобрые. Местные вожди с Ганнибалом не договорились, а ночевать здесь придется. Да и переправу наводить, наверное, тоже где-то поблизости. Так что, понюхай там.

— Вас понял, — усмехнулся Федор.

Скорые на руку строители уже успели возвести первую линию обороны из привезенных с собой кольев, когда Федор, прихватив с собой пятнадцать солдат, Урбала и одного из сопровождавших армию проводников, отправился на разведку.

Летис по состоянию здоровья остался в лагере — морпех возложил на него миссию командовать установкой шатров и палаток. Как ни уговаривал сын владельца гончарной мастерской из Утики взять его с собой, как ни убеждал, что нога в порядке, Федор настоял на своем.

— Мы быстро, — сказал Чайка, — до реки сбегаем и назад. Тут недалеко. А кинжалы твои нам еще успеют сослужить службу.

И разведчики, подхватив щиты и дротики, — мало ли что! — направились вниз с холма в сторону заросших лесом берегов. По дороге им попались нумидийцы, вероятно, получившие свое задание, поскольку, покинув огороженную территорию, чернокожие всадники ускакали в другом направлении, быстро рассеявшись среди окрестных холмов.

Глава одиннадцатая Переправа через Рону

Войдя в лес, примерно через час они добрались до реки без происшествий. Федор, отвыкший за последние месяцы жизни в Италии, Африке и горной Испании от лесных массивов, наслаждался. Ему нравилось переступать через стволы поваленных ветром деревьев и торчавшие корни, прыгать с кочки на кочку, пригибаться, когда низкие ветки мешали пройти, вдыхать лесные запахи и всматриваться, не затаился ли где враг. И хотя его африканцам, выросшим среди песков или гор, сие занятие нравилось меньше, ему все это напомнило о прошлой жизни на просторах далекой Руси, где леса и поля встречались повсеместно.