Карьеристки - [130]

— Ничего не происходит, — ответил он осторожно. — Так, обычное любопытство.

Ровена пронзила его стальным взглядом.

— Ну хорошо, хорошо, — заторопился он. — Я думаю… гм… это из-за того, что с тех пор, как ты получила новый пост, ты не часто бываешь здесь, и сотрудники размышляют — почему бы это.

— Продолжай, — велела она.

Сэм чувствовал себя очень неуютно. Черт побери, он так старался не проявить ни капли любопытства. Если глава компании не хочет показываться в офисе, какое его дело? Но вдруг он ощутил, как земля под ним закачалась.

— Я думаю, им интересно, над чем вы работаете — ты, Джош и Кребс, — закончил он, запинаясь.

— Попятно, — кивнула Ровена. — Ты мне пытаешься сказать, Сэм, что все работающие в этом здании хотят знать, занимаемся ли мы поисками секретной системы зашиты от «Меншн индастриз».

— Да, — Нил смущенно поежился.

— И вся компания говорит только об этом?

Он пожал плечами:

— Не знаю, Ровена, я не слишком часто сталкиваюсь с младшим персоналом… Ну ладно, ладно. Я думаю — да.

Ровена откинула прядь волос со лба, почувствовав, как напряжение сдавило голову клещами. Она просто не могла допустить, чтобы такое случилось. Сотрудники в нью-йоркском офисе начинают сплетничать. Значит, еще чуть-чуть — и произойдет утечка информации. Если то же самое творится в «Америкэн мэгэзинз», то репортерам ничего не стоит соединить факты, и недели напряженной терпеливой работы пойдут насмарку.

Успех дела зависел от сохранения тайны.

Она должна вернуться в офис, но и продолжать работать над планом…

Был всего один выход.

— Ну что ж, пусть они успокоятся, — заявила Ровена твердо, — что касается «Меншн индастриз», там все на своих местах. С сегодняшнего дня я возвращаюсь в контору, просто у нас возникли кое-какие проблемы с новым диском «Атомик масс». А ты сам знаешь, Барбара и Кребс в подобных ситуациях имеют дело только с Джошем и со мной.

— Ты хочешь, чтобы именно это я сказал людям? — удивился Сэм Нил. «Атомик масс» — Святой Грааль для «Мьюзика рекордс», и даже вообразить, что с ними проблемы, — богохульство.

— Конечно, — ответила президент. — У нас нет секретов от коллектива «Мьюзика рекордс».

— О'кей, — кивнул Сэм, с облегчением выходя из ее кабинета.

Ровена Гордон посмотрела ему вслед. Потом подняла трубку и набрала номер Топаз Росси. Ее личного телефона.

— Топаз, еще одна проблема, — сказала она.

«Америкэн мэгэзинз» тоже гудел слухами.

Только это представляло еще большую опасность: в конце концов расследования и разоблачения — именно то, чем каждый сотрудник компании зарабатывал себе на жизнь.

Топаз обнаружила это в первый же день, явившись на работу. Она вплыла в редакцию «Импэкт» и почувствовала, как двенадцать пар глаз уставились ей в затылок. Когда она заглянула в «Герлфренд», то ощутила себя учительницей старших классов, попавшей на вечеринку.

— Этого я как раз и ожидал, — сказал ей Джо, когда она позвонила ему и пожаловалась. — По крайней мере в «Мьюзика» только председатель и президент не ходят на работу, а у вас, ребята, почти половина правления играет в эти игры. Конечно, почему бы не говорить, почему бы не обсуждать.

— Но мы не можем допустить таких разговоров! Будет утечка! — воскликнула Топаз.

— Поэтому тебе надо вернуться в контору, дорогая, — подсказал Джо.

— Я не могу там сидеть! Когда же мне работать над планом?

— Не знаю, — ответил Голдштейн как можно спокойнее. Боже мой, и она на восьмом месяце! — Просто постарайся не переутомляться, дорогая. На твоем месте я бы поговорил с Ровеной. Сейчас очень опасно не появляться на работе.

— Хорошо, хорошо, — успокоила его жена. Попытайся не переутомляться? Забавно.

— Топаз, Ровена Гордон на линии, — сообщила помощница.

— Джо, мне надо идти, — сказала она мужу. — Позже позвоню.

Боже всемогущий, подумала Топаз, глядя на потоки машин на улицах; время ленча, и на 7-й авеню становилось все оживленнее, это так хорошо заметно с шестидесятого этажа. По сравнению с собственной жизнью, ей казалось, там спокойно, как в монастырском убежище. И ей хотелось, чтобы эта сволочь Ровена Гордон испытывала хотя бы отдаленно похожее напряжение.

— Это я, — резко сказала она.

— Топаз, у нас еще одна проблема, — спокойно сообщила Ровена, пытаясь скрыть панику. — Похоже, я больше не смогу не ходить на работу. Пошли разговоры.

— У меня тоже, — ответила соперница. — И мы не можем сейчас рисковать.

— Но никто не составит план для «Мьюзика рекордс» кроме меня, — убежденно заявила Ровена. И это не хвастовство, а констатация факта. Она знала, именно ее идеи по маркетингу, распространению хорошо работают, они вместе с ее планом по покупке мелких фирм сподвигнули Джоша Обермана вернуть ее на работу в компанию.

— Не сомневаюсь, — сказала Топаз, забыв о необходимости держаться холодно. — То же самое и у меня. Ты знаешь, Джо считает, я должна передать работу над планом кому-то еще, но я не могу, ведь речь идет не об основах бизнеса, а о…

— Перспективах? — подсказала Ровена.

— Совершенно верно, — ответила та.

— Так как мы поступим? — спросила Ровена. — Мы должны это сделать сами…

— …и мы не можем заниматься этим на рабочем месте, нам придется сидеть на всех заседаниях…