Карелия - [17]

Так мы и просидели целый день, со стороны, словно разругавшиеся вдрызг супруги дулись как мышь на крупу. Я тупо пялилась на открытую панель своей рации, которую уже и раньше люто ненавидела, теперь от этой картинки меня наверно и после смерти тошнить будет. Иногда шевелилась, что вызывало взрыв недовольных гримас на лице старшего лейтенанта, а я в ответ только каменела лицом, всем видом выказывая независимость и волю к свободе и независимости, дескать, я – не статуя и шевелюсь, и буду шевелиться! Уже после обеда, ну, грубо говоря, горячего перекуса, устроенного нам тихонько подошедшим Авдеем, где-то видимо костерок разожгли и чай вскипятили, который хоть немного развлёк и разбавил патоку изнуряющего ожидания, Сосед вдруг выдал:

— Метка! Знаешь, я вот подумал, а может он просто девственник?

— Кто девственница? — я не успела вынырнуть из своих мыслей и не поняла о чём речь вообще…

— Не девственница, а девственник! Ну лейтенант наш, — до меня туго доходило, что слово "девственница" можно вот так в мужской вариант вывернуть как по звучанию, так и по смыслу. А когда дошло, я наверно стала красной, как помидор…

— Ты с чего это взял?

— Ну сама подумай, как он себя с тобой ведёт. Да он тебя просто панически боится…

— Скажешь тоже, боится…

— А как ты ещё непротиворечиво его поведение объяснишь?

— Да ну… Не может быть! Он же уже взрослый… Ему же лет двадцать пять уже, он же старый!

— Вот напомню я тебе эти слова, когда тебе самой лет сорок хотя бы будет…

— Ну тебя! Ты, правда, думаешь, что он меня боится?

— Думаю… Вот только проверить это можно только наблюдая и со временем. Говорить он с тобой боится, вот и воздвиг такой придуманный барьер, что даже по имени тебя назвать не пытается…

— Он что, дурак? Можно же просто подойти и спросить…

— Вот ты сказала… Он же тебя боится!!! Вернее не тебя даже, а просто женщину в тебе. С мужчинами ему проще, с ними всё понятно, есть приказы, уставы, звания, а женщины – это стихийное бедствие, которое в этот стройный понятный мирок не вписываются и ломают его самим фактом своего существования…

— Ты к чему это разговор завёл? — что-то мне не понравилось в нотках прозвучавшего.

— К тому, что на него не злиться нужно, а пожалеть его и простить, как ущербного и слабого…

— Вот уж фиг! Все мужчины заодно!

— Ну ты ещё заговор всемирный найди…

— Не буду прощать! Гад он!

— Ого! Сколько эмоций из-за несчастного лейтенанта! Нравится, что ли?

— Вот ещё!

— Все так говорят…

— Отстань!

— Вот это вместо спасибо! Я её развлекаю, ожидание скрашиваю, а она нас, маленьких, тапкой! Художника всякий может обидеть! Уйду я от вас!..

— Слушай! Прекрати! Я же сейчас в голос хихикать начну…

— Ладно! Всё, молчу!

— Давай лучше кино про лётчиков поющих посмотрим…

Да! Вы правильно поняли, я теперь могу кино смотреть, Сосед вспоминает и я тоже вижу, так здорово! Только не на экране, а словно я среди персонажей невидимая нахожусь. Правда, это не со всеми фильмами получается, только с теми, которые Сосед любил и много раз с удовольствием смотрел. Мне кажется, что я ещё и его эмоции подхватываю. Так что это у нас наверно самый любимый фильм. Дико, конечно их там всех с погонами видеть, но чего уж…

А эту песню: "Нiч яка мiсячна…" я частенько напеваю, такая мелодия чудная. Жаль, что она там не целиком, и эпизод, от которого каждый раз ком в горле встаёт и слёзы текут…

Вот так и развлекалась, пока мой цербер истуканом рядом сидел и на часы поглядывал, пока время не подошло. Как мудрецы говорят, всё и всегда рано или поздно заканчивается. Многие вещи хотелось бы поторопить, а другие, наоборот, растянуть, но увы… Я на сменах уже насиделась, так что ждать – мне не привыкать, только обычно без такого надсмотрщика. И там хоть и без дела, но хоть эфир слушаешь, а он же как живой, даже вроде поёт иногда, не про пойманные музыкальные волны, а про то, что помехи или наводки, всякие свисты и трески иногда в какие-то музыкальные кусочки складываются, а может это просто фантазия со скуки достраивает…

Минут за пять я включила станцию на прогрев. Позывные я наизусть выучила, а текст шифровки у лейтенанта давно готов, на всякий случай приготовила карандаши и листки для приёма. В назначенное время вышла в эфир. Лейтенант держит у моего уха наушник. Почему держит? Потому, что второй сам слушает, а комплект один, вот и слушаем каждый только одним ухом и он вынужден держать у моей головы второй наушник…

Вызывать пришлось три раза, через пять минут каждый раз. Откуда я знаю, в каких условиях тот радист работает, может он вообще там сейчас бой ведёт и отстреливается. Так что опоздал, значит, были причины. Хотя мы за эти десять минут извелись, больше лейтенант, конечно. Но когда я ответ услышала, чуть не закричала от радости. Подтверждение отправила и стала передавать шифровку. Квитанцию получила, всё, теперь ждать, он там должен расшифровать, прочитать и ответ зашифровать и ответить. Так что, ждём. Основную часть сделали. Только получить ответ. Вообще, такой сеанс не принято проводить. Из-за риска пеленгации радиоперехватом противника в агентурных радиообменах быстрая передача и бежать со всех ног. Но у нас тут всё как-то неправильно. Так что сижу на попе ровно и не питюкаю! Вот ещё фразочка от Соседа.