Карэле Карэле и другие волшебные существа - [43]

— Но это наверняка ничего не значит! — воскликнула Нина.

— И тем не менее, мне хотелось бы об этом услышать.

— Одна из девушек… На самом деле я не уверена, но… Когда что-то теряется или портится, девушки говорят об этом, поэтому мы все в курсе новых происшествий. Но Майрини никогда не жаловалась, хотя она, скорее всего, просто промолчала о пропажах, правда? И ещё одежда. Почти у всех испорчены лучшие платья, самые любимые. А платье Майрини уцелело, зато ей порвали школьную юбку.

— Стало быть, у Майрини всего одно платье? — уточнил кондитер.

— Она сирота, совсем бедная, даже в школу её устроили благотворители. Только на этот год. Но, господин Карэле, это же не причина подозревать её!

— Ещё какая причина, — вмешалась Зини. — Я видела её юбку — там был ровный разрез, который легко зашить. А моё платье порвано так, словно его драли когтями. Нитки во все стороны и клочки ткани. Уверена, что юбку она порвала сама. И выглядит Май слишком напуганной, словно боится, что её раскусят.

— Не спорьте, леди, — примиряюще поднял руки Карэле. — Думаю, эта тайна вскоре будет раскрыта. А пока главная задача — узнать, что стало с прежним брауни. Мне нужно будет попасть внутрь. Ночью, само собой.

— Может быть, через задний ход? — нерешительно предположила Нина.

— Другого варианта нет, — согласилась Зини. — Мы прокрадёмся на кухню и откроем вам дверь.

— Прекрасно, — одобрил Карэле. — В таком случае, я буду на месте после полуночи.

Нина тихонько ойкнула, глядя на что-то за его спиной. Тот обернулся. По боковой дорожке, огибающей здание школы, к ним спешила недовольная директриса. За ней по пятам следовал садовник — вряд ли этот пожилой мужчина в рабочей одежде и с лопатой мог быть кем-то другим, решил кондитер.

Девушки синхронно присели в реверансе.

— Флоризиния! Нина! — обвиняюще воскликнула директриса. — И господин Карэле!

Тот учтиво поклонился.

— Счастлив вас приветствовать этим чудесным утром!

— Разве вам не известно, сударь, — продолжила директриса, не обращая никакого внимания на «чудесное утро», — что встречаться с воспитанницами школы вы можете только с моего ведома?

— Ну разумеется, нет, — улыбнулся ей Карэле. — Ведь если бы мне это было известно, я бы не остановился пожелать юным леди доброго утра. И это вышло бы довольно невежливо, так что всё к лучшему. Не правда ли?

Директриса одарила его испепеляющим взглядом.

— Флоризиния, Нина, вам пора на занятия, — бросила она.

Девушки снова сделали реверанс и, сбивчиво попрощавшись, заспешили прочь.

— Теперь вы осведомлены о наших правилах, господин Карэле, — сухо сказала директриса. — Надеюсь, это не вы решили пожелать юным леди доброй ночи и вытоптали всю клумбу под окнами спален?

— Сравним отпечатки ботинок? — предложил тот, иронично приподняв карамельную бровь.

— Что вы, госпожа директриса, — вмешался садовник, — у господина ножка маленькая, изящная, а по клумбе ровно медведь прошёлся, лапищи здоровенные!

Карэле недобрым словом помянул неуклюжего поэта, вздумавшего, очевидно, охранять спальню возлюбленной от ночных грабителей.

— В таком случае, позвольте пожелать вам всего наилучшего, — обворожительно улыбнулся он директрисе, взмахом руки подзывая кошку.

— Взаимно, — кисло ответила владелица школы, провожая его недовольным взглядом.

* * *

Отыскав место, где в ограде не хватало прута, Карэле проскользнул во двор школы. Окна были темны, но поблизости раздавались шаги. Из-за угла здания вышел садовник — на сей раз он держал на плече не лопату, а дубинку.

Карэле слился с тенями и, затаив дыхание, выждал, пока садовник не исчез из виду. Затем неслышно скользнул через пустой двор к зданию, прокрался вдоль стены и отыскал неприметную дверь. Он поскрёб тёмное дерево ногтем, и дверь тут же отворилась. Карэле на цыпочках вошёл в дом.

— Нужно будет осмотреть самые заброшенные помещения школы, — шепнул Карэле. — Те, где людей обычно не бывает.

— Наверное, чердак, — предположила Нина. — Остальные комнаты используются.

— Нам с вами везёт на приключения на чердаке, — подмигнул ей Карэле. — Ну что ж, вперёд!

В кухне было темнее, чем снаружи, но через окно падала полоса лунного света, позволяя увидеть очертания столов и плиты. Впереди чернел дверной проём.

Прокравшись через кухню, они попали в узкий коридор. В нем ничего не было видно, но Карэле почувствовал, как его руку схватила холодная девичья ладошка.

— Сейчас будет лестница, — шепнула Нина, — осторожнее!

Под руку скользнули перила. Вверх по лестнице, в полной темноте, мимо спящих комнат — четыре пролёта, два этажа. Лестница стала уже и круче, наверху с тихим скрипом раскрылся люк, и Карэле на ощупь выбрался на чердак. Из окошка падал узкий лунный луч, но темноты ему было не побороть, и кондитер нащупал в кармане свечу и спички.

Огонёк вспыхнул раньше, чем он успел их достать: Зини уже протягивала ему подсвечник.

— Вы на редкость предусмотрительны, — отвесил ей лёгкий поклон Карэле.

Он огляделся. На школьном чердаке царил редкий для подобных мест порядок. Справа в ряд выстроились лари, слева — старая мебель. Подняв подсвечник повыше, кондитер прошёл вглубь чердака. За сложенными друг на друга стульями темнели бочки.