Каре для саксофона - [7]

Насмешливый голос в трубке уверенно согласился: «Я тоже скучаю по волынке».

— Но-но! Это француз Сельмер Марк VI, мой любимый Альт! Прошу не путать с шотландским деревенским пузырём!

В пути ничего примечательного не происходило, кроме наличия странного субъекта, наблюдавшего за ней на остановках. Однажды этот тип даже заглянул к ней в купе, задержал взгляд на кольце и почтительно поздоровался. «Определённо кольцо начинает магически действовать на плотно сложенных мужчин, впрочем, и на меня тоже!» — подумала Ева, рассматривая чистый изумруд яркого глубокого зелёного цвета.

Поезд весело стучал колёсами, вагон мерно покачивало, от чего ложка в стакане позванивала, наполняя типичным дорожным сопровождением купе. За окном спускался сумрак, и лишь мелькающие время от времени фонари мешали накрыть окно тьмой.

Завтра Ницца!

«Классика жанра — … не суетись»

Аэропорт. Стеклянные двери приветливо распахнулись передо мной, приглашая вовнутрь. Зал ожидания был наполнен — лето. Пробежав глазами электронное табло вылетов, я сразу же направился на регистрацию, до вылета рейса Аэрофлот-177 Москва-Ницца оставалось два часа. Где-то здесь меня должен был ждать Аркадий Борисович Свирский — клерк от Федерации спортивного покера России. Звучит, конечно, глуповато, покер сложно отнести к спорту, с таким же успехом можно было бы создать федерацию по ловле бабочек, или любителей морских свинок, но эти парни свой громадный куш в 90-ые, на волне демократии, срубили — молодцы. Именно они, почувствовав послабление, начали повсюду открывать покерные клубы и казино, где крутились рулетки и шуршали карты на зеленом сукне. Где денежные потоки избранных делали богачами, а остальных бросали на дно. Суммы были настолько умопомрачительными, что криминал, в конце концов, полностью затмил этот бизнес. Аркадий Борисович выжил. Это был высокий, крупный весельчак, лет шестидесяти, с землистым цветом лица — видимо, пошаливало сердце, — словоохотлив и коммуникабелен. К молодежи всегда относился по-отечески, передавая, как он считал, драгоценнейший опыт. Сколько я его знал, он никогда не доходил до призов. Но после вылета в первой половине турнира активно болел за оставшихся, вел какие-то переговоры с организаторами, устраивал встречи, словом, являлся представителем Федерации покера в России. Я звонил ему накануне уточнить некоторые детали турнира, и выяснилось, что мы летим одним рейсом.

У терминала уже суетился народ, его не было. Беглого взгляда было достаточно, чтобы выхватить из толпы отдыхающих двух мужчин, скромно ожидавших своей очереди несколько поодаль. «Мой размерчик», — подумал я. До турнира оставалось пять дней, и подобные встречи были не редкость, участники собирались со всего мира, а из России, где покерные турниры запрещены, и подавно.

Они были полной противоположностью друг друга. Первый — лет тридцати, высокий, темноволосый, с аккуратной короткой стрижкой, атлетического телосложения, холеной, чуть загорелой кожей, в дорогом летнем бежевом костюме. Он внимательно, со слегка высокомерной улыбкой слушал рассуждения второго, сопровождаемые активной жестикуляцией. Говорившему было за пятьдесят, но его активности можно было позавидовать. Худой, невысокого роста, с огромной блестящей лысиной, окаймленной седым пушком. В одежде он был менее изыскан: белая рубашка и слегка помятые светлые брюки, задний карман которых дразнящее оттягивало толстое портмоне. Около их ног стояли два «Louies Berry», удобных чемодана для коротких командировок.

Наконец, я увидел Аркадия Борисовича. Его полностью седая голова, как макушка айсберга над толпой, неуклонно приближалась ко мне.

— Миша, ты уже здесь, а я-то старый, чуть не опоздал, — причитал Аркадий Борисович, преодолевая последний разделяющий нас рубеж в виде толстой туристки в шортах и ядовито желтой футболке. — Ну, слава богу, успел, — выдохнул он, пожимая мне руку.

— Да, еще только движение началось, — поторопился успокоить его я.

— Миша, а ты почему грустный, что-то случилось? — спросил он «с ходу в карьер».

— Во Франции опять жгут машины на улицах — беспредел просто, — сказал я первое, что пришло в голову.

— Княжество Монако — это далеко не Франция, хотя и рядом, организация безопасности лучшая в мире… расслабься, не грусти, — хлопая меня по локтю, оптимистично уверял Аркадий Борисович. И вдруг его взгляд упал на парочку, стоявшую поодаль. Он приподнял в приветствии руку и сухо поздоровался с ними. Потом, приблизившись ко мне и повернувшись боком, чтобы они не могли видеть его губ, тихо произнес: — Черт, вот их только нам и не хватало.

— Кто эти люди — игроки? — вторя Борисычу, так же тихо спросил я.

— Да, но очень плохие игроки, Михаил… — еще более понижая голос, прошипел Борисыч. — Поговорим об этом в самолете, если не будет докучать сосед с третьего кресла, а уж я постараюсь, с моей комплекцией положено два… — И он улыбнулся. — Борт импортный, должны предоставить.

И мы стали обсуждать мотели, где могли бы разместиться.

Боинг натужно пыжился, но легко разогнался и, оторвавшись от земли, начал набирать высоту. Заявление Аркадия Борисовича о расположении на двух креслах было удовлетворено, и нам относительно никто не мешал.