Карбонель - [22]
Музей располагался в большом старинном здании с бесчисленными углами, ступеньками и неожиданными поворотами. Хотя Розмари не любила признаваться в этом, боясь показаться смешной, музеи ей нравились. К своему удивлению, Джон тоже заинтересовался выставкой. Там были доспехи, мечи, алебарды, старинные пистолеты с красивыми резными рукоятками. Там была коляска с окном, которое опускалось и поднималось, как в поездах, огромная перчатка, принадлежавшая королеве Елизавете, расшитая цветами и животными, и платья викторианской эпохи, которые Розмари была бы не прочь примерить на себя, и сундук с растрепанными куклами, в которых явно кто-то очень хорошо поиграл.
— Мне всегда казалось, что вещам, которыми можно пользоваться, грустно лежать запертыми в музее, где на них можно только смотреть, — сказала Розмари.
Они прошли через длинную колоннаду, пристроенную сзади: в ней размещалась коллекция фарфора, собранная Уилкинсоном, которая, как сказал экскурсовод, считалась одной из лучших коллекций в стране.
— Ты только посмотри на эти сервизы! Это же ужасно, что из них больше никогда не будут пить чай…
— Фу! Ты говоришь, как взрослые! — возмутился Джон. — По-моему, мы осмотрели уже весь музей, пошли теперь на рынок.
Розмари хотелось еще побродить по музею, но пришлось идти за Джоном на солнечный свет. Дети сразу почувствовали облегчение от того, что не надо больше разговаривать шепотом. Карбонель разлегся на ступеньках и грелся на солнышке. Рядом в углу стояла метла. Розмари показала дорогу к дружелюбному старичку. Когда они подошли к прилавку, старичок разговаривал с какой-то старухой, которая торговалась с ним из-за рулона линолеума. Когда она ушла, взяв рулон под мышку, старик заметил Розмари.
— Привет, Сюзи, — сказал он, — ну как, нашла волшебную палочку? На днях, я думаю, мне привезут парочку, — и он засмеялся своей шутке.
Розмари из вежливости тоже засмеялась. Если он будет продолжать считать все шуткой, она сможет еще что-нибудь узнать.
— Нет, на этот раз мне нужна не волшебная палочка, а ведьмин котел.
— Котел, да? Ты сможешь сварить отличное зелье в этой кастрюльке, — он сильно закашлялся, что весьма встревожило Розмари.
— Нет, он должен быть таким черным с ручкой на крышке. Ведьмы пользуются только такими котлами.
— В наше время на них нет спросу, — сказал старик с видом профессионала, — с тех пор, как люди начали пользоваться этими новомодными штуками — газом и электричеством. Сейчас нужны только ведра для хранения угля, чтобы просто вываливать уголь, не пачкая рук. А разве не тебе я рассказывал про старую развалюху, которая торговала рядом со мной и продала свою шляпу? Ну так, веришь или нет, она продавала еще вот такое ведерко для угля.
— И как, продала? — спросила Розмари осторожно.
— Наверное, — сказал старик. — Я не видел, кому, потому что разговаривал с покупателем о пяти ложках. Хотя, подожди минутку… Кажется, я припоминаю, как какая-то чудачка уходила с котлом в руках.
— Помнится, вы говорили, что можете читать по одежде людей, как по книге, потому что вы торговец, да точно так вы и говорили.
Глаза старика загорелись.
— Я всего лишь заурядный Шерлок Холмс. Вид у нее был артистичный. Я сказал себе: связанная вручную кофта хороша, но уже обвисла, за юбку и жакет я не дал бы больше двадцати пяти шиллингов. Волосы у нее были седые, собраны в узел, и закрывали уши. Она говорила про какой-то магазинчик, принадлежащий ей. Наверное, она что-то о нем рассказывала, я так думаю, но не могу вспомнить что.
— А зачем ей котел? — спросил Джон.
— С такими дамами ничего не поймешь, — мрачно сказал старик, — не исключаю, что для угля, — и он переключил внимание на грустного молодого человека, который хотел купить граммофонные пластинки.
Дети отошли прочь и сели на старый чемодан.
— Теперь вопрос в том, — сказал Джон, — какой магазин может принадлежать пожилой артистичной леди.
— Рядом с собором довольно много магазинчиков, торгующих поделками и сувенирами, — сказала Розмари, — по большей части они принадлежат как раз подобным людям.
— Мне кажется, ты права, — сказал Карбонель. — Собор недалеко.
— Я считаю, нам надо съесть бутерброды на газоне у собора, тогда не придется таскать их с собой, — предложил Джон. — Интересно почему еда перестает быть тяжелой, когда она оказывается в желудке. Наверное, это как-то связано с равновесием.
Они дошли до собора и сели на скамейку в тени огромного серо-золотого здания.
В небе кружили и кричали грачи. Часы над западным входом пробили одиннадцать. Это были замечательные часы: с двумя толстыми маленькими ангелочками, стоящими по бокам. В руках ангелочки держали молоточки, которыми каждые четверть часа били по колокольчику. К тому времени, как ангелочек собирался ударить по колокольчику в знак того, что прошло полчаса, Джон и Розмари уже съели свои сосиски в тесте и сэндвичи с вареными яйцами. Карбонель доедал свой бутерброд с паштетом из анчоусов, который Розмари взяла специально для него. Когда же часы пробили двенадцать, они покончили с пирогами и целым пакетом огромного красного крыжовника. Карбонель нетерпеливо ходил вокруг скамейки — к сильному неудовольствию воробья, жадно следившего, как Розмари стряхивала крошки с ладони.
