Караул под «ёлочкой» - [20]

— Полный порядок, Витя!

Виктор Романов, старший инженер фирмы, отвечавшей за изготовление скафандров, облегченно вздохнул:

— Ну, вот и хорошо… А то в прошлом году Борисенко едва смог застегнуть свой скафандр, представляешь? Располнел за два предполетных месяца!

Полинов и Моуманд закончили проверку скафандров, и подошли к ним. Лахов внимательно оглядел экипаж и осведомился:

— Ну, что, орлы, готовы?

— Я готов, — тряхнул головой Моуманд и широко улыбнулся. Полчаса назад в специально отремонтированной по такому случаю комнате афганский космонавт привычно определил направление на благословенную Мекку, совершил намаз, и теперь чувствовал себя бодро и уверенно.

— Нам бы присесть на дорожку, — подсказал Полинов, нервно теребя застежку скафандра. — Подумать, все ли с собой взяли. А то у меня всегда так: еду в командировку и обязательно то паспорт, то билет дома забуду.

Они присели на мягкий диван и пару минут сидели молча, думая каждый о своем.

— Посидели — пора и честь знать, — нарушил, наконец, молчание Лахов. — Нужно идти, ребята. Пресса и телевизионщики ждут.

В сопровождении Романова и подполковника Доцинова космонавты прошли из космической пристройки в монтажный зал, а оттуда, через широко раскрытые ворота, на площадь перед испытательным корпусом. Здесь уже толпились провожающие — представители советского и афганского правительств, работники космодрома, многочисленные стайки журналистов из разных стран.

Лахов чуть замедлил шаг, дождался, когда Полинов и Моуманд окажутся рядом, и, стараясь даже в скафандре шагать по-военному четко, направился к председателю Государственной комиссии генералу Керимову. Юпитеры телевизионщиков слепили глаза, и космонавт почти совсем не различал лиц провожающих.

— Товарищ председатель Государственной комиссии, — космонавты остановились в двух шагах от высокого и широкоплечего генерала, и Лахов вскинул ладонь правой руки к гермошлему скафандра, — экипаж космического корабля «СоюзТМ-6» к совместному советско-афганскому космическому полету готов. Командир корабля полковник Лахов.

— Желаю вам успешного полета и благополучного возвращения на Землю, — голос генерала дрогнул. Керимов, проводивший в космос не один десяток экипажей, все равно не смог скрыть своего волнения.

Генерал сделал шаг вперед и поочередно пожал руки всем трем космонавтам:

— Садитесь в автобус, товарищи. Пора на старт, ракета вас уже заждалась.

— Ничего, без нас все равно не полетит, — пошутил в ответ Полинов. — А полетит, так догоним!

Бело — оранжевый «ЛАЗ» подкатил к воротам испытательного корпуса и в сопровождении одетых в белые комбинезоны врачей и специалистов по предполетным операциям космонавты один за другим поднялись в салон автобуса. Двери закрылись. Автобус мягко тронулся с места, на небольшой скорости преодолел подъем дороги и повернул влево, к стартовому комплексу.

На стартовой площадке все пошло по годами накатанному сценарию: крепкие рукопожатия, горячие поцелуи, фотографии на память у подножия ракеты. Только когда они оказались в лифте, медленно ползущем вверх, к входному люку космического корабля, Лахов, наконец, смог перевести дыхание.

— Все-таки вся эта процедура прощания немного утомляет, — Полинов чутко уловил настроение командира экипажа. — Слишком много добрых пожеланий на единицу времени.

Лифт грохнул металлом и остановился. Дверь открылась, и космонавты один за другим ступили на посадочную площадку. Снизу донеслись радостные крики — провожающие заметили белые скафандры членов экипажа около вершины ракеты.

— Веселится и ликует весь народ, — бросив взгляд к подножию ракеты, с налетом иронии прокомментировал Лахов. — Абдул, ну-ка помаши им рукой. Пусть телевидение сделает несколько кадров.

Он повернулся к группе инженеров, стоявших около распахнутого люка космического корабля, и поднял руку в приветствии:

— Привет, ребята! Как тут у вас дела? Готова наша лошадка?

— А как же, Владимир Афанасьевич! — подполковник Петровин из управления дивизии сделал шаг навстречу Лахову. — Работает, как новенькие часы!

— Здравствуй, Сергей Николаевич, — Лахов чуть приобнял Петровина. Рослый и плотный подполковник рядом с космонавтом казался настоящим богатырем — великаном. — Как жизнь? Полковника скоро получишь?

— Жизнь как на Марсе: вроде бы есть, а на самом деле — нет. И, наоборот, — со смехом отозвался Петровин, тряхнув рано поседевшей шевелюрой. — А полковника, наверное, мне только к дембелю дадут.

— Вот это ты брось, Николаич, — возразил Лахов. — Какой может быть дембель, если ты моложе меня?

— Перспектива пока туманна, но неотвратимо приближается, — Петровин грустно усмехнулся в ответ. — Как в песне: «А годы летят, наши годы, как птицы, летят»…

— Вот и пусть летят. Все выше и выше, — Лахов повернулся к Полинову и Моуманду, которые, перегнувшись через поручни, махали руками оставшимся внизу провожающим:

— Ребята, познакомьтесь с подполковником Петровиным. Десять лет назад он был последним человеком, лицо которого я видел перед стартом. Признавайся, философ, сколько экипажей ты уже отправил отсюда в космос, а?

— Двадцать шесть, — ответил Петровин и поочередно пожал руки подошедшим к ним Полинову и Моуманду. — Теперь вот молодому поколению опыт передаю.