Караси и щуки - [17]

— Да ужъ тамъ сдерутъ. Тамъ могутъ. Россія!

— A тебѣ для чего эти рамки?

— Да придумаю. Сейчасъ не нужны, послѣ понадобятся. Вставлю что-нибудь въ нихъ.

— Заплатили? Пойдемъ. Ну, что тебѣ еще нужно?

- Да такъ, собственно говоря, ничего…

— А ты вспомни!

- Ей Богу, ничего.

— Чулки не нужны ли?

- Чулки? — мямлить вялый петроградецъ. — Собственно говоря…

— Ну вотъ видишь! Вотъ тебѣ и чулочный магазинъ. Здравствуйте. Есть чулки?

- Нету. Ce продано.

- Ну, что вы. Намъ всего нисколько паръ. Поищите. Можетъ, найдется.

— Тамская есть чулки.

— Дамскіе?… Гм! А, ну покажите.

— Послушай… да зачѣмъ мнѣ дамское.

— Вотъ чудакъ! Дешево вѣдь. Бери — теплѣе еще, чѣмъ носки. До самаго колѣна. Бери ты три пары и я три пары.

- Сести пара нѣту. Сетыри пара есть сего.

- Нѣту шести паръ? Ну, давайте четыре. A остальныя двѣ пары можно чѣмъ-нибудь другимъ добрать. Вотъ эту штуку дайте.

- Не, эта не продается. На эта стука сляпа надѣвается. Для окна. На выставка.

— Дѣйствительно, слушай… Ну зачѣмъ тебѣ болванъ для шляпы. Къ чему онъ?

— А? Ну, нѣтъ, знаешь, не скажи. Это штука удобная. Придешь домой — куда положить шляпу? Ну, и надѣнешь ее на эту чертовину. A что y васъ еще есть?

- Нисего нѣту. Ce родано.

- Русскіе все, чортъ ихъ дери. Пронюхали — и сразу все расхватали. A это что за кошка? Почемъ?

- Это наса коска. Сивой.

— Живая? A чего жъ она лежитъ, какъ искусственная. Только покупателей зря смущаетъ…

- Пойдемъ, господа.

- Вотъ драма такъ драма… Пріѣхали въ Выборгъ, a купить нечего. A вотъ магазинчикъ какой-то, зайдемъ. Что здѣсь продается?

- Чортъ его… не разберешь. Витрина пустая. Войдемъ на всякій случай.

- Здравствуйте… Гм… Какіе-то рабочіе, a товару не видно. Что вы тутъ дѣлаете, братцы? Это магазинъ?

— Ta. Тольки сицасъ есцо магазина нѣту. Акроица тая неделя.

— На той недѣлѣ? A что тутъ будутъ продавать?

- Вѣтоцна магазинъ.

— Цвѣточный? Ну, ладно. Если еще пріѣдемъ — зайдемъ, купимъ. Смотри, какими хорошенькими обоями оклеиваютъ. Послушайте: почемъ обои?

— Вѣ марки кусокъ.

- Ну продайте намъ вотъ эту пачку… Нельзя? Подумаешь важность… Почему нельзя? A ножницы продаются? Нѣтъ? Жалко; очень хорошенькія ножницы…

* * *

Номеръ гостиницы заваленъ коробками, свертками, пачками.

— Ты чего сопишь?

- Да вотъ хочу ботинки въ рукавъ пиджака засунуть. Боюсь, вдругъ въ Бѣлоостровѣ таможенные дощупаются.

- Если новые — конфискуютъ. A ты поцарапай подошвы — будто ношеные. Ношеные везти по закону можно.

Счастливый обладатель ботинокъ вытаскиваетъ перочинный ножикъ и приступаетъ къ работѣ.

Зажимаетъ между колѣнъ подметкой кверху ботинокъ и начинаетъ царапать ножикомъ блестящій лакъ.

- Ну что?

- Чортъ ихъ дери: все-таки, видно, что не ношеные, a просто поцарапанные. Грязи на нихъ нѣту.

- A ты плюнь.

Владѣлецъ ботинокъ послушно плюетъ на подметку.

— Да нѣтъ, я тебѣ не въ томъ смыслѣ. Ну, да ужъ разъ плюнулъ, теперь разотри получше. Объ полъ повози.

- И чортъ ихъ знаетъ, почему y нихъ такіе полы чистые… Не мажется! Блеститъ себѣ и блеститъ.

- Ножемъ потыкай. Постой, дай я. Вотъ такъ — и такъ… Ой! Видишь — дырка.

- Ну вотъ обрадовался.

— Ничего. Зато ужъ видно, что не новый. Оборви еще ушко ему, чорту. Тогда ужъ никто не придерется.

- Я лучше шнурокъ, будто, оборву. Все поспокойнѣе.

- Собственно, на кой чортъ ты ихъ взялъ? Фасонь не модный, тѣсные, на боку дырка.

- Ты же самъ говорилъ…

- Мало, что я говорилъ… Вонъ ты мнѣ абажуръ ламповый посовѣтовалъ взять — я его себѣ надѣвать буду, что ли, ежели y меня электричество.

- Сколько ты за него заплатилъ?

— Пятнадцать рублей на наши деньги.

- Вотъ видишь, a въ Петроградѣ за восемь цѣлковыхъ купишь — и возиться не надо, и прятать не надо.

— Гм… Дѣйствительно. Рамочки… тоже накупили! Обрадовались! Грубыя, аляповатыя.

— A ты еще въ другомъ магазинѣ докупилъ двѣ штуки — къ чему?

— Рамочки — что… Ихъ, въ крайнемъ случаѣ выбросить можно. A вотъ чулки дамскіе — это форменное идіотство. Ну, какъ я ихъ надѣвать буду?

— Обрѣжь верхушку — носки получатся.

- Носки… Ихъ еще подрубить нужно. Да и носки сколько стоять? Два цѣлковыхъ? A я по четыре съ полтиной за эту длиннѣйшую дрянь платилъ.

— Подари кому-нибудь.

— A ты найди мнѣ такую женскую ногу. Сюда три помѣстятся. Постой… Это еще что такое?

- Прессъ-папье изъ березовой коры.

— Боже, какая дрянь. Неужели, это мы купили?

— Мы. A въ этомъ пакетѣ что?

— Тоже рамочки. A это подставки для фруктовыхъ вазъ, банка гумміарабика, лапландскій ножикъ, сигары…

— Мы вѣдь не куримъ…

— Что значитъ — не куримъ. Мы никого и не рѣжемъ, a лапландскій ножикъ купили. Мы и не бабы, a шелковое трико коротенькое купили. Дураки мы, вотъ кто мы.

- A это что?

— Этого ужъ я и самъ не знаю. Къ чему оно? Металлическій ящикъ, ручка, какіе-то колесики, задвижечка… Покупаешь, a даже не спросишь — что оно такое.

— Зато дешево. Тридцать двѣ марки.

- Дешево?.. A я тебѣ вотъ что скажу: эти сорочки здѣсь стоятъ пять рублей, a въ Петроградѣ — четыре, салфетки здѣсь десять рублей, въ Петроградѣ семь, a галстуки… Галстуки, вообще, ничего не стоятъ! Повѣситься можно на такомъ галстукѣ.

- Поѣхали, дѣйствительно! Обрадовались, накинулись.

— A тутъ еще съ таможней можетъ быть…

— Молчи, пока я тебя лапландскимъ ножикомъ не полоснулъ!!