Караоке для дамы с собачкой - [50]

— Других нет, — буркнул парень.

— Ну и отлично, я все равно бросила курить.

Я вернула зажигалку и пошла к дому. Ранее с этим типом мне встречаться не приходилось, что и неудивительно, номера на тачке московские.

— Помяни мое слово, — сказала я Сашке; — нас ждут испытания. Возможно, тебе даже придется пожить у Риты. Не отворачивайся, Рита тебя любит. В прошлый раз, когда ты жил у нее, ты даже поправился.

Я вошла в квартиру и на всякий случай обследовала ее, включая везде свет. Даже поднялась в мансарду, которая пустовала с момента моего заселения.

— Пусто, — изрекла я с некоторым облегчением, Сашка обратил внимание на мою суетливость и тоже заволновался. Я включила ему телевизор, чтобы он отвлекся, подошла к окну. Джип все еще стоял возле остановки. — Что ж, каждый волен проводить время так, как ему нравится. Пусть посидят, поскучают.

Зазвонил телефон, я сняла трубку, ожидая любых сюрпризов, и с облегчением услышала голос Лялина.

— Ну, как жизнь? Радует?

— Не очень.

— Дальше будет хуже. Особенно если ты решишь поучаствовать.

— В чем? — невинно поинтересовалась я.

— Детка, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Если бы не мои седины, простатит и импотенция в перспективе, я бы уже давно занял место в твоей постели.

— Врешь.

— Вру, — согласился Лялин. — Но тебя я люблю, и это чистая правда. С этим тебе придется согласиться, коли ты не раз пользовалась моей любовью.

— Любовью ни разу, только добротой.

— Мне нравится твое настроение. Обещай, что будешь благоразумной.

— Я всегда стараюсь.

— Боюсь, сейчас особый случай.

— Обожаю, когда ты говоришь загадками.

— Обожаю, когда ты строишь из себя дуру. Но и дуракам свойственно чувство самосохранения. Киллера хотели сдать, он ушел, а под твоими окнами пасутся московские ребята.

— Господи, это-то ты откуда знаешь? — с искренним изумлением спросила я.

— Кое-кто из моих людей все еще в охране Деда и обо всем, что касается тебя, сообщают незамедлительно. Тобой интересовались, и их тачка, скорее всего, все еще под твоими окнами.

— Так и есть. Мы даже успели познакомиться. Не скажу, что близко, но все равно приятно.

— А без этого нельзя было обойтись? — недовольно поинтересовался Лялин.

— Я же любопытна. Как думаешь, Дед в курсе?

— Возможно, только Ларионов. Если так, то он не спешит с докладом. Хотя и Деда не исключаю. Ты знаешь старого змея.

— Еще бы.

— Ну так что? Скажешь мне что-нибудь доброе?

— Ты мужчина моей мечты.

— Это я знаю. Скажи, что ты их всех в гробу видела и будешь думать только о себе.

— Я так и собиралась.

— Слава богу, хоть усну спокойно. Пока.

Лялин отключился, а я прошла на кухню, выпила полстакана мартини, чтобы поскорее уснуть. В отличие от Лялина спокойной ночи я не ждала.

Однако на этот раз все вышло по-другому. Уснула я почти мгновенно, а проснулась от того, что настойчиво трещал телефон. Сашка в знак протеста залаял.

— Ольга, возьми трубку! — завопил Вешняков, когда включился автоответчик. — Дело есть на сто рублей!

Я сняла трубку и сердито спросила:

— Чего у тебя? Еще восьми нет, а ты звонишь. Стоит придумать что-нибудь существенное, чтобы у меня пропало желание тебя придушить.

— Получили разрешение вскрыть ячейку в банке.

— Надо же, — съязвила я, — не прошло и года.

— К девяти подъезжай к банку.

— Мне-то зачем? — удивилась я.

— Как это? — вроде бы тоже удивился Вешняков. — Тебе что, не интересно?

— Мне интересно. Только кто ж меня пустит?

— Шутишь? — весело фыркнул Артем. — Ты у нас в списке первая, так что давай раскачивайся и рви когти к банку. Только Сашку не бери, ради Христа. Дед у нас человек исключительно уважаемый, но собачка — это все-таки слишком.

Я покачала головой и даже хмыкнула, повесила трубку и припустилась в ванную. Сонную одурь с меня как ветром сдуло. Я накормила Сашку, выпила две чашки кофе и ровно в девять тормозила возле здания банка. На стоянке замерли две «Волги», «Форд» и «Ауди», из чего я заключила, что все в сборе.

Вешняков топтался на ступеньках, ведущих к центральному подъезду.

— Где народ? — спросила я.

Артем кивнул на дверь. Банк начинал работу в 9.30, нас просили прибыть к девяти, дабы не распугать клиентов.

Дверь нам открыл охранник. В просторном вестибюле стояла группа мужчин, что-то оживленно обсуждавших. Заметив нас, все смолкли. Я поздоровалась, мне недружно ответили. Всех присутствующих, за исключением главы банка, я хорошо знала, и они меня тоже. На их лицах мелькало тщательно скрываемое недовольство, но высказать его никто не решился. И правильно. Деду это вряд ли понравится.

С главой банка мы были едва знакомы, и сейчас он подошел ко мне первым, представился, сообщил, что ему приятно меня видеть, а я напомнила, что являюсь их клиентом. Мы бы поговорили еще, но кто-то кашлянул, банкир взглянул на часы и засуетился.

— Что ж, господа, — немного пискляво начал он и как-то растерянно развел руками. — Прошу.

Появился охранник и повел нас в подвал, по дороге он придерживал тяжеленные двери и выглядел весьма ответственно. Мы вошли в небольшую комнату с металлическими шкафами вдоль стен. Арсений Егорович (так звали нашего банкира) достал из ячейки ящик, поставил его на стол и отошел в сторону.