Караоке для дамы с собачкой - [5]

Она как-то робко улыбнулась:.

— Выслушайте меня, пожалуйста. Я пришла сюда, чтобы встретиться с вами. Да-да. Я много думала и решила, что это мой единственный шанс. Я ведь и в самом деле очень много знаю о вас. Вы раскрыли несколько убийств..

— А вы что, кого-нибудь убили? — вздохнула я, приглядываясь к ней.

— Я? Нет. Но я знаю, что меня убьют. Понимаете? Может быть, уже сегодня.

— Вы что пили? — спросила я. — По опыту могу сказать, что мартини не такая безобидная штука, как кажется. По крайней мере, мне по шарам дает здорово, если хватишь лишнего.

— Не думайте, что я не понимаю, как глупо это звучит, — растерянно пробормотала она.

Если честно, я так не думала. Какие-то основания для беспокойства у нее, наверное, были, да и говорила она вполне искренне.

— Давайте встретимся завтра и все обсудим, — предложила я.

— Я вам ничего не скажу, — отчаянно замотала она головой.

— Вот тебе раз… — развела я руками. — Тогда что вам от меня надо?

— Чтобы справедливость восторжествовала. И если он меня убьет, я хочу быть уверенной…

— Светлана, — перебила ее я, — кто вас убьет?

— Он. Человек, которого я люблю. Может, и он любит меня. Он так сказал. Господи, как я люблю его, — прошептала она с такой мукой, что мне вдруг стало больно. — Мы познакомились совсем недавно, и я… я чуть с ума не сошла от счастья. Но… но теперь я думаю, что не нужна ему. Я просто орудие, понимаете?

— Не очень. Орудие чего?

— Преступления, конечно, — вымученно улыбнулась она. — Я так думаю… Нет, я почти уверена. Я знаю, вы скажете, что надо идти в милицию и все рассказать. Только я не могу, поймите. Вы должны меня понять. Именно вы… Не спрашивайте почему, вам потом асе станет ясно. Я тоже думала, что надо пойти и рассказать, потому что он в живых меня не оставит. Он чудовище… Нет, он лучше всех. Вдруг он не врал, вдруг он любит, а я… я его предам. Понимаете? Пусть лучше убьет… Я рискну… Но если это игра и он меня использует… Обещайте, что вы найдете его и отомстите за нас обеих.

Тут дверь за ее спиной дернулась, кто-то пытался войти в туалет, Светлана шарахнулась от двери и, когда та открылась, выскочила в коридор. Две дамы посмотрели на нее с недоумением.

— Сумасшедшая какая-то, — пробормотала одна, прикрывая дверь. Они настороженно поглядели на меня, а я поторопилась покинуть туалет.

В коридоре девушку я не обнаружила. Не было ее и в зале. Я направилась к охране на выходе.

— Вы не видели блондинку в красном платье? — Тут я сообразила, что в открытом вечернем платье в такую погоду вряд ли щеголяют по улице.

— Не знаю, в каком она платье, — отозвался охранник, — но одна в черном пальто только что вышла.

— Одна?

— Да.

Я вернулась в зал. Тагаев мило беседовал с представительным дядей неопределенного возраста в углу зала. Дед расточал улыбки сразу трем дамам, две из которых этого не стоили. Я решила, что для одного вечера событий более чем достаточно, и направилась к гардеробу, намереваясь уйти по-английски. Против воли мыслями я то и дело возвращалась к Светлане. Она смогла заинтриговать меня, особенно под конец, когда заявила, что мне придется отомстить и за нее, и за себя.

Выйдя на улицу, я вздохнула, что называется, полной грудью и на всякий случай огляделась. Светлане ничего не стоило дождаться меня здесь, если ей придет охота продолжить разговор. Площадь была пуста, я покосилась в сторону автостоянки, фары не мигнули, вообще там не замечалось никакого движения, значит, она решила, что сказала мне достаточно.

Я зябко поежилась. Температура упала градусов до двух, в воздухе ощущалось приближение морозов. Я направилась к трамвайной остановке, рядом с которой вереницей замерли такси. Через двадцать минут я уже была дома. Сашка с унылым видом катал в холле мячик. На меня он взглянул так, точно я ему наступила на хвост.

— На приеме собаке делать нечего, — повысила я голос, Сашка потрусил в кухню, а я плюхнулась перед телевизором и немного посидела без всяких мыслей. Потом сняла пальто и бросила его на соседнее кресло.

Тут в дверь позвонили. Я пошла открывать и без всякого удовольствия обнаружила на пороге Деда. Сказать, что он был зол, значит сильно приукрасить действительность. Он был в бешенстве.

— На самом деле это не я его пригласила, — напомнила я, чтобы Дед не вздумал говорить мне гадости.

— С этим я разберусь, — кивнул он с таким видом, что у меня заныли зубы. Кому-то завтра не поздоровится. — Что у вас с ним? — спросил Дед грозно.

— Ничего, — пожала я плечами и в тот момент совершенно не лукавила, в самом деле ничего. Мы даже не виделись в последнее время.

— Ничего, — передразнил Дед. — Поэтому он и ведет себя так, точно… Тебе следовало осторожнее выбирать приятелей, раз уж…

— Я работаю на тебя, — поспешила я закончить. — Без проблем. Считай, уже не работаю.

— А что это изменит? — резонно заметил Дед.

— Я избавлюсь от необходимости все это выслушивать.

Мои слова ему не понравились.

— Тебе непременно нужно водить дружбу со всякой шпаной? — поморщился Дед. — Делать дурацкие наколки, пьянствовать в компании дегенератов…

— Я даже не помню, когда это было.

Ясно, что Дед решил сорвать зло на мне. Я ничего не имела против того, чтобы немного побыть девочкой для битья, устроилась в кресле и взглянула на него, предлагая продолжить.