Карантин в Гранд-отеле - [14]

— О Санта Мадонна! — воскликнула вдова и поспешила за официантом.

— Отец Пауло Соргетте, миссионер, — прочел швейцар. — Прибыл на автобусе вместе с экскурсией с Явы, номер в «Гранд-отеле» оплачен банковским переводом. Задержался здесь из-за известных вам событий.

— В каком номере он живет?

— Шестьдесят шестом. Третий этаж.

— Спасибо…

Инспектор подошел к двери в ресторане. Дверь была заперта! Теперь уже он без всяких колебаний подошел к лифту и вошел в кабину.

— Третий этаж… — Лифт, загудев, тронулся с места… Инспектор готов был надавать самому себе пощечин за то, что сразу не бросился вслед за этим миссионером.

Лифт остановился. Инспектор взялся за ручку двери.

— Нельзя, господин, — сказал негритенок-лифтер. — Мы как раз между этажами.

— Почему же остановился лифт?

— Наверное, на каком-то этаже кто-то открыл дверь.

— И что теперь делать? — нетерпеливо топнул ногой Элдер.

— Надо позвонить швейцару. Он пройдет по этажам, закроет дверь и мы сразу же двинемся. Только он ужас как медленно ходит. Если дверцу открыли на одном из верхних этажей, мы здесь до самого утра проторчим. У бедняги ишиас. Страх как неудобно, если работаешь швейцаром… Я бы такого держать не стал.

— Ты уже позвонил?

— Еще нет, но это быстро делается, — успокаивающим тоном ответил мальчишка и нажал на одну из кнопок. — А теперь сами увидите, сколько времени будет копаться этот старичок.

Действительно, прошло с полчаса, пока он обошел все шесть этажей, обнаружив в конце концов, что забыл поглядеть на первом, а дверь-то была приоткрыта именно там.

Лифт дрогнул, загудел, и мальчишка распахнул дверцу.

— Пятый этаж.

Элдеру кровь бросилась в голову.

— Мне нужен третий!

— Одну секундочку!…

Лифт двинулся вниз! Через пару секунд он остановился, Элдер шагнул к двери, но лифтер снова остановил его.

— Опять где-то открыта дверца. Похоже, кто-то решил поразвлекаться.

— Мать его!…

…Примерно через три четверти часа после этого инспектор стоял наконец перед дверью шестьдесят шестого номера. Куртка миссионера висела на тремпеле, у порога стояла пара башмаков.

Инспектор постучал в дверь.

— Кто там? — спросил хрипловатый голос.

— Мне нужен преподобный отец…

Послышалось шарканье ног, и дверь приотворилась. Выглянул седой мужчина с изможденным лицом.

— Вы ищете меня?

— Да. Вас ждут в салоне, отец Краффорд.

— Меня зовут Пауло Соргетте!

— Прошу прощения, тогда это ошибка. Мне нужен отец Краффорд.

— Этого не может быть. Отца Краффорда еще в прошлом году изжарили на берегу озера Виктории…

— По-видимому, это другой Краффорд.

— Послушайте! Кто вы?! Я не верю ни единому вашему слову! И совсем недавно кто-то скребся у моей двери! Что все это значит?

— Я — старший инспектор Элдер. А деньги, между прочим, в любом случае разумнее было бы сдать на хранение в сейф.

— Что… Откуда вы знаете?…

— Швейцар сказал, что вы получили перевод. Когда вы уснули?

— В одиннадцать, — ответил миссионер, захлопывая дверь.

Сейчас время подходило к двенадцати.

Элдер на несколько секунд задумался, а потом быстро наклонился.

На башмаках миссионера поблескивали крохотные капельки влаги. Жидкость на поверхности кожи высыхает медленно, но с вечера капельки должны были давно исчезнуть. А вот сок от шлепнувшейся на пол рыбы брызнул во все стороны…

Нет сомнений, что, пока миссионер спал, кто-то воспользовался его одеждой. В том, кто именно, у инспектора сомнений тоже не было…

Глава 15

Мод попрощалась с князем Сергеем у двери своего номера.

— Не бойтесь, — сказал он. — Я уверен, что надежда еще не потеряна…

— Я… мне бы такую уверенность…

— Надо верить!

— Но профессор возвращается сегодня…

— Тс-с! Не стоит сушить голову из-за того, чему мы все равно не можем помочь. Спокойной ночи.

Князь ушел, и Мод вошла в свою комнату. Щелчок выключателя — и в залившем комнату ярком свете она увидела перед собою молодого человека с полотенцем вместо набедренной повязки, но зато в безукоризненно сшитом клетчатом пиджаке, чуточку разве что коротковатом.

— Как вы посмели!…

— Тихо! Постараюсь покороче. Время не терпит и к тому же я зверски голоден. Немедленно отдайте мне нож и белую салфетку, в которую он был завернут.

У Мод словно отнялся язык.

— Не задавайте вопросов и ничего не пытайтесь объяснить, а просто делайте то, что я говорю. Кто-то видел, как вы забрали нож. В вашей комнате будет обыск.

— Кто… видел это?

— Побыстрее, пожалуйста. Если нож найдут здесь, вам конец!

— Но откуда мне знать…

— Сейчас нет времени торговаться. Вы должны поверить мне, иначе погибли. Нож!

Поколебавшись несколько мгновений, Мод быстро подошла к окну и вытащила из щели между рамой и карнизом белый сверточек.

— Вот он. Хотите еще что-нибудь?

— Нет… Если вы сами не хотите рассказать…

— Я не буду ничего рассказывать. Можете думать все, что вам угодно. Вы сам убийца и вряд ли можете считать меня такой уж преступницей.

— Зачем вы забрали нож?

— Я думала, что виноват совсем другой, и хотела спасти его… А вы… вы… каким образом вы очутились здесь…

— Для завершения сегодняшнего вечера… Вернув одежду миссионеру, я в неописуемо скупом костюме добежал до винтовой лестницы, чтобы снова взять пижаму. Вместо нее там лежало с полдюжины выстиранных простынь и полотенец. Пижамы и след простыл! Вообразите мое положение! Что делать? Я обернулся полотенцем и поспешил сюда. В это время господин, которого трое парней, именуя Вангольдом, с трудом доволокли до номера, улегся, видимо, спать и вывесил для чистки свой костюм. Пиджак я позаимствовал у него, а брюки, к сожалению, не подошли. Пару сапог пришлось занять до утра у жильца восемьдесят седьмого номера. Подозреваю, что он — полицейский.